Русский Рокамболь. Александр Цеханович
вынул что-то блестящее, похожее тоже на трубку, щелкнул, и Померанцев, слабо крикнув, упал в кресло около стола.
Из виска его тонкой струйкой потекла кровь, а голова бессильно упала на грудь. Но он еще дышал. Тогда Андрюшка отскочил к двери, запер ее на замок и, подойдя к раненому, опять приставил к виску его дуло небольшого пистолета. Опять раздался щелчок. Померанцев вздрогнул, вытянулся и застыл.
Совершив свое страшное дело, Андрюшка кинулся обыскивать труп. Найдя в боковом кармане увесистый бумажник, он вынул из него часть денег, а часть оставил.
Быстро переглядев находившиеся там бумаги, он взял из них тоже не все. Затем стал осторожно подбирать ключи из связки к многочисленным ящикам письменного стола.
Несколько раз лицо его вспыхивало адской радостью, когда наталкивался на документы, касающиеся графа Радищева.
Работа шла успешно. В одном из ящиков он нашел громадную сумму денег. Он взял две трети ее, а остальные оставил. В ящиках, отбирая бумаги, он старался не нарушать порядка, а, напротив, оставляемое приводил в самый симметричный вид и по осмотре замыкал каждый ящик.
Сзади него, вытянувшись, холодел труп его жертвы, но это ничуть не смущало адское спокойствие преступника. Он продолжал работу; но вот вдруг страшная бледность разлилась по его лицу.
В дверь кто-то постучался.
Он застыл неподвижно. Стук повторился еще раз, еще, еще и… смолк.
Целые полчаса Андрюшка простоял в оцепенении, потом снова принялся за работу, рассчитав, что это, должно быть, кто-нибудь приходил к Померанцеву и, убедившись, что его нет дома, ушел. Оставалось оглядеть еще два ящика и комод около постели в другой комнате – в спальне.
Но в этих двух ящиках лежали золотые часы и несколько других золотых вещей. Опять-таки не нарушая порядка, Андрюшка взял несколько наиболее ценных предметов, поправил остальные, прикрыл замшей, как было, и запер ящик.
Окончив с этим, он заметил, что карманы его топырятся от ассигнаций, бумаг и вещей. Он плотнее запахнул пальто, погляделся в трюмо и, найдя, что в фигуре его нет ничего подозрительного, поправил шляпу, взял трость и подошел к трупу.
Злополучный «всезнай» уже окоченел.
Андрюшка сел к столу около дивана и принялся рассматривать бумаги; некоторые из них он комкал и откладывал в карман брюк, а другие читал.
Из этих последних он узнал, что граф Иероним Радищев имел сына Павла, моложе его всего только на полтора года, и выглядит он как он – Андрюшка.
Потом он узнал, что баронесса фон Шток – тетка графа, а мальчик, которого он фотографировал, незаконный сын графа, находившийся на попечении доброй старухи.
Всего этого было для Андрюшки вполне достаточно, чтобы сориентироваться на первый раз.
Выждав еще несколько минут, он подошел к трупу, вложил ему в руку револьвер, которым он был убит… и выронил его на пол с тем, чтобы, падая, он принял как раз то положение, какое должен был принять, выпав из опустившейся руки самоубийцы.
Затем он приблизился к двери, задыхаясь от волнения постоял около нее; потом разом, но тихо повернул ключ, отворил дверь, вышел в коридор, плотно прикрыл ее и, не замеченный никем, дошел до лестницы,