Роман со счастливым концом. Михаил Александрович Самарский

      Побродив по тематическим сайтам, Брамс неожиданно обнаружил заманчивое объявление. Звучало оно немного самонадеянно, но всё же вселяло определённый оптимизм: «Мечтаете о карьере писателя? Обращайтесь, помогу вам стать классиком. Консультант-литератор».

      Несмотря на слишком уж большой апломб объявителя, Осип Емельянович не удержался и позвонил по указанном телефону.

      – Леонид Исаакович Вонверг у аппарата, – торжественно прозвучало в трубке.

      – Здравствуйте, – робко произнёс Брамс, – я по объявлению.

      – Извините, уважаемый, уточните по какому именно, – предложил собеседник.

      – О карьере писателя, – сказал Осип Емельянович.

      – Да-да, это ко мне! Что пишем?

      – Пока ничего, – пояснил Брамс, – но хочу написать роман со счастливым концом.

      – Счастье, любезнейший… Да, кстати, вас как звать?

      – Осип Емельянович, – представился Брамс.

      – Очень приятно! Так вот, уважаемый Осип Емельянович, счастье – понятие весьма и весьма широкое и неоднозначное. Что значит счастливый конец? Какова была цель главного героя? Чего он хотел добиться и чего он, в конце концов, добился? Если всмотреться в глубь этого вопроса, то счастье окажется понятием нравственного сознания, показывающее состояние человека, соответствующее его максимальной душевной удовлетворённости жизнью и деятельностью, глубине и осмысленности бытия, в конце концов, его истинному месту и назначению. Вы должны, любезнейший Осип Емельянович, однозначно принять, как аксиому, что счастье является эмоционально-чувственной проекцией понимаемого индивидуумом идеала. Мы также не можем с вами, дорогой автор, не учитывать и то, что, как учили классики марксизма-ленинизма, стремление человека к личному счастью в отрыве от общественных целей, неотвратимо превращается в противоестественное и отвратительное себялюбие…