Сеть. Геннадий Гиренко
случиться? – ворчала на Маришку женщина, помогая ей присесть к стене. – Такими темпами нам из этого гадюшника ни за что не выбраться. Перехватят, это как пить дать.
– Кто перехватит?
Хуже их недосказанности для Маришки была разве что тишина. Отсутствие в голове успокаивающего шёпота мема, или просто банального музыкального мотива, её уже окончательно доконало.
– Много будешь знать, скоро состаришься, – вновь ядовито хохотнула Мад. – Я уже боюсь что-либо тебе рассказывать. Слабенькая ты. Подохнешь ненароком.
– Я сильная, – не согласилась с ней Маришка.
Мад попыталась дотронуться до лица девушки, чтобы заглянуть в зрачки своей недавней пациентки, но та со злостью отпихнула её руку от себя.
– Где мой ребёнок? – зло снова спросила она.
К ним подошёл Пит и присел рядом на корточки.
– Послушай, Марина, – обратился он к Маришке. – Мы сейчас в очень серьёзном положении. Нам предстоит пройти ещё около двадцати километров до точки эвакуации. Путь будет трудным и долгим, а места, опасными. И, если ты нам не будешь помогать, мы все погибнем. Ты это понимаешь?
– Где мой ребёнок? – упорно вторила Маришка.
Кажется, она его не слышала. Взгляд девушки метался по помещению в бесплодных поисках новорожденного дитя. На секунду он задержался на оружии, что, дожидаясь своего часа по-прежнему лежало на полу, перешёл на два громоздких рюкзака, прислонённых к противоположной стене и вновь остановился на лице выходящей из терпения Мад. Похоже, именно её она выбрала своим переговорщиком с Питом. Его она по каким-то причинам решила игнорировать. В том, что её похитил именно он, у Маришки сомнений не оставалось. А раз так, то и переговорщиком должна была быть обязательно Мад.
– Здесь она, – ответила ей та. – Лежит твоя красавица в том углу, на кушетке. Пузыри пускает. Пускает.
Пытаясь подняться на ноги Маришка дёрнулась, но Мад ей этого не позволила. Не давая девушке оторваться от стены, она прижала её твёрдой рукой к полу.
– Сиди, – строго приказала она. – Мой тебе совет; ты должна в точности выполнять всё, что мы тебе скажем. Пойми, – от этого зависит не только твоя жизнь, но и жизнь твоего ребёнка. Ты меня поняла?
Маришка сделала вид, что она ей поверила и кивнула головой. Ни черта она ей не верила. И во всяком случае, пока не получит ответы на все свои вопросы, – верить не собиралась. А их у неё их было – ой сколько много.
– У тебя на этом всё? – немного раздражённо спросила она. – Теперь ты дашь мне мою девочку? Я хочу её увидеть.
Мад со стоном понялась на ноги и через секунду протянула ей крохотный шевелящийся комочек, одетый в точно такой же крошечный, словно игрушечный, комбинезон. Ребёнок был ещё совсем маленький и издавал такие невероятные звуки, что у Маришки на глазах от умиления выступили слёзы.
– На вот. Держи, – произнесла Мад, протягивая его ей.
Маришка растерялась. Одно дело что-то требовать, зная, что твоё требование никогда не выполнят, и совсем другое – решать, что делать дальше, когда это требование неожиданно выполнили.
– Ну