Люди в погонах. Анатолий Рыбин
похвалу как должное, ничуть не смутившись. После небольшой паузы даже осмелился спросить:
– Разрешите показать призы, товарищ подполковник?
– Показывайте, – улыбнувшись, ответил Мельников. И они пошли в глубь казармы, где на квадратном фанерном щите красовались два бронзовых кубка и модель блестящего хромированного пулемета с надписью: «За первенство в окружных стрелковых соревнованиях».
Потом Степшин представлял комбату других передовых людей: автоматчиков, минометчиков, артиллеристов, водителей. Почти в каждом подразделении были, как говорится, свои герои. Все они подтянуты, с начищенными до блеска пуговицами, сапогами. А по тому, как они поворачивали головы, приставляли руки к головному убору и четко отбивали шаг по звонкому дощатому полу, Мельников угадывал в каждом хорошую строевую выправку, физическую натренированность. И ему вспоминались вчерашние слова командира полка: «Учтите, батальон передовой». Теперь Мельников и сам видел, что батальон действительно хороший. И он невольно почувствовал уважение к Степшину. За время командования батальонами Мельников знал многих временных заместителей, которые исполняли свои обязанности без особой старательности: лишь бы дотянуть до приезда начальника. «А этот, как видно, относился к делу добросовестно и честно, – про себя рассуждал подполковник. – Замечательная черта офицера».
После обеда смотрели парки с боевой техникой и вооружением. Бронетранспортеры, пушки, тягачи, минометы стояли, как на параде, колесо к колесу, гусеница к гусенице, ствол к стволу. Кое-что для Мельникова здесь было новым. Поэтому ходил он медленно, часто останавливался, задавал вопросы.
Степшин чувствовал свое превосходство перед комбатом в знании техники и каждым своим движением, каждым словом будто подчеркивал: «А вы, подполковник, слабы в этом деле».
Под конец осмотра, когда подошли к самому крайнему бронетранспортеру, Мельников постучал рукой по холодному телу машины, спросил Степшина:
– Сами-то водить можете?
Тот пожал плечами:
– Нет, не силен.
– Почему же не осваиваете? Ведь приказ министра, кажется, был?
– Да, был, – сквозь зубы процедил Степшин. – Провели мы несколько занятий, с мотором ознакомились. Затем как-то притухло все. Времени не хватает.
– Плохо. Ну что ж, вместе будем учиться.
Комбат постоял еще с минуту возле машины, потом признался, что доволен батальоном, и крепко пожал Степшину руку.
В казарму они вернулись уже под вечер. Долго сидели в штабе, просматривая списки людей, планы боевой подготовки, журналы учета занятий и другие документы. Вечером, когда солдаты отдыхали и с любым из них можно было посидеть, поговорить по душам, Мельников снова решил сходить в роты.
Едва он вошел в помещение самой близкой от штаба третьей роты, до слуха донесся громовой голос:
– Это что!.. Сколько раз предупреждать!.. Встать как положено!..
– Кто там у вас так кричит? – спросил Мельников дежурного сержанта.
– Старшина