Семьдесят два градуса ниже нуля (сборник). Владимир Санин
и никак не найдет нужного слова. На пределе Вася, подметил Гаврилов, исхудал, каэшка висит, как на пугале, борода пошла сединой, это в его-то тридцать пять лет. Понять бы, где он, верхний предел усталости.
– Чего буравишь? – Сомов зло посмотрел на Гаврилова.
Так и есть, угадал – не выдержал Василий. Бывало, цапался с ребятами, однако на него еще не кидался. Зря, Вася… Как говорит Ленька, в разных весовых категориях мы с тобой работаем. Капитан Томпсон рассказывал, что, когда молодым матросом умирал от морской болезни, боцман расквасил ему физиономию – и вылечил. Может, так и было, но у нас свои законы, мы и без мордобоя обойдемся.
– Давай, давай, – кивнул Гаврилов, продолжая с аппетитом есть макароны по-флотски. – Выговаривайся, раз приперло.
– И скажу! – Сомов бросил вилку на стол.
– Слово для прений имеет знатный механик-водитель товарищ Сомов! – выскочил Тошка. – Часу хватит, товарищ механик?
Никто не улыбнулся.
– Чай пить будете? – заикнулся было Петя, но ему не ответили – все неотрывно смотрели на Сомова.
– Давай жми, – поощрил Гаврилов, тоже кладя вилку на стол. – Про то, как я поход затеял на твою погибель. Точно?
– Орден на нашей крови захотел получить? – сдавленно крикнул Сомов.
Мертвое молчание повисло над камбузом.
– Все так думают? – спокойно спросил Гаврилов.
– Что ты, батя, – подал из угла голос Давид. – Разве можно, батя…
– Орденов у меня шесть штук, не нужно мне седьмого, Вася.
– Это не ответ! – вставил Маслов.
Так, отметил Гаврилов, Сомов и Маслов – уже двое.
– Я кого неволил? – проговорил он пока все еще спокойно. – Силком за собой тащил? Отговаривал, кто хотел лететь?
– Ну, глупости сделали. Не полетели, – угрюмо сказал Маслов. – Пошли с тобой. Нам друг с другом юлить ни к чему, не один пуд соли вместе съели. Ответь людям, батя.
– Зачем на смерть повел? – уже не крикнул, а скорее простонал Сомов. – Ну, сам на ладан дышишь – твое дело, потешил свою командирскую спесь. А за что меня погубил и этих сопляков? За что, – яростно ткнул пальцем в покрытые заиндевевшим стеклом фотографии детей, – их сиротами сделал?
– Не хотел говорить, а скажу, – решился Маслов, – теперь все равно. Знаете, что Макаров на Большую землю радировал? «Поезд под угрозой гибели» – радировал!
– Из-за тебя, краснобай, остались! – набросился на Валеру Сомов. – «Не огорчайте батю, ребята, пошли вместе…» Распелась канарейка! Вот и пошли… Выхаркивай теперича легкие, чтоб батя не огорчался!
Валера прикрыл рукой глаза.
– Подонок ты, Васька, – сплюнув, сказал Игнат. – Думал, просто жмот, а ты еще и подонок!
– За подонка – знаешь? – Сомов рванулся к Игнату и затих, прижатый к месту тяжелой рукой Леньки.
– Драться не дам, я с Игнатом согласный, – хмуро сказал тот.
– Куда мне драться… – Лицо