Рыцари Индустрии. Анна Векшина
а то бассейны уже тоже у всех есть».
Юрга-Новосибирск
«Так, ну что о себе сказать? Я – человек разведенный. Это я вам сразу говорю, чтобы вы имели меня в виду, если что. Я за женщиной красиво ухаживаю, если что. Не какой-нибудь там, как сейчас у нас. Мрак просто. Просто мрак. Просто я – человек, который женщину ценит. Ценит и любит, а не использует. Это разница есть, ведь. Вы согласны? Так что вы подумайте, когда там к себе в Москву приедете. У вас там уже никаких галантных не осталось».
Смоленск-Апрелевка
«Я сейчас вам скажу кое-что, а потом еще скажу, да? Вы не смотрите, что я плохо говорить так. Вы вообще не бойтесь – я нормальный. Я торговать, а теперь домой. Но я хороший товар давать всем. Не что-нибудь плохое. Некоторые говорить, что мы плохое торговать. Я так скажу: я нет. Лучше, чтобы стыдно не было, понятно, да? Мне так отец еще дома дал. Это правило такое: чтобы не стыдно. Это удача, что мы с вами здесь видеться на повороте. Вот, что хотел сказать. И еще, я думал, что здесь работать девочки. Так жалко их, я поэтому здесь не выезжать. А сегодня вот поехать здесь. Оказалось, что вы стоять. Не работать. И у меня прямо с души упало, что вы нормальные. Так и поедем дальше. Я буду говорить много, хорошо? А вы меня поправляйте, если не так».
Нежин-Навля
«Я помню, что приехал в Москву и познакомился там с каким-то аферюгой. Ага. Это, милая моя, были 90-е годы. Тогда можно было делать «бабло» прям из воздуха. Сел и качаешь. Сесть только надо найти где. Ага, ой, какие же это были времена, я тебе скажу! Этот мужик, он вообще меня взял водителем. Я его подвез как-то. Ну, таксист. Он думает: «Ага, нормальный водила». Ну, он мне: «Работать нормально хочешь»? Ну, я согласился, а что? Молодой же. Короче, как? Я его ждал у ресторана, а потом по его сигналу шел греть машину и потом уже подъезжал к дверям прям. Он прыгал в открытую дверцу, и я на газ. Бандюга, короче, мошенник какого-то очень высокого ранга, да? Я не знаю, чем он занимался, но вот тебе реально говорю, я так больше никогда не жил. Денег у него было столько, что он просто не знал, что купить – за что в первую очередь хвататься. Он мне платил столько, что я боялся показать такие деньги жене. Я купил дом и боялся об этом кому-нибудь сказать. Ага, прикинь? Боялся сказать, что у меня зарплата была больше, чем у начальника парка, на которого я раньше работал. Я мог бы этот парк купить и контору жены на сдачу. А потом он мне вдруг позвонил и сказал: «Ищи работу». Просто, ничего не объяснил, а сказал: «Ищи работу». Замели, прикинь? Ни концов – ничего. Я пару месяцев боялся – не ездил никуда, ничего. Вещи собрал – если чего, ага, вообще, да? Потом уже я через много лет узнал, что мужик этот в международном розыске. Чуть ли вообще не Интерпол его ищет. Нагрел кого-то солидного очень».
Чернигов– Гомель
«А чего сказать? Между Красноярском и Иркутском дороги и не было раньше. Это сейчас ее делать стали, все-таки уже 21 век. Ты не видела, как зимой там ездят. Ну, раньше ездили. Зимой там все мерзнет так, что лед, ну просто лед. Вот, ну фуры едут медленно, по колее. Едут, хорошо,