Армагеддон. 1453. Крис Хамфрис
так где же ты был? – повторил Джустиниани. – Мы уже думали, не поселился ли ты со шлюхой или зарезан в какой-нибудь таверне Рагузы. – Его лоб стянули морщины. – Или хуже того, заключил договор с этими ослами-содомитами, венецианцами…
Григорию подходило приписанное себе имя и город. Отчасти это было правдой, поскольку у него был дом в городе, который некоторые называли Рагузой, а другие – Дубровником, и там он действительно был известен как Зоран. Это вызывало меньше вопросов. Если б они узнали его настоящее имя и место его рождения…
Дом, подумал Григорий. Вот почему он здесь. Вот почему вновь взял свой меч и арбалет и отправился в нелегкое плавание в Геную. Его дом был лачугой. Но оттуда открывался лучший вид в Рагузе, вид на Адриатическое море. Он напоминал вид из дома его детства, когда родители были богаты. Он хотел построить себе такой дом. Но истрийский камень дорог, как и каменщики. Ему требовалась одна последняя кампания за жалованье, но главным образом за трофеи, которые можно добыть. Тогда он повесит арбалет на стену своего нового дома и станет любоваться видом без маски, без присмотра, и некому будет его жалеть.
– Венецианцы? Никогда. Я слишком забочусь о своей репутации – и о своей заднице.
Трое мужчин рассмеялись, и он продолжил:
– Нет, мой господин. Если уж меня собираются трахнуть, пусть это будут люди, которых я люблю. Поэтому я и разыскал вас.
– Люблю? Зоран, клянусь яйцами Папы, – улыбнулся Энцо. – Ты просто услышал, что мы платим двойное жалованье.
– Хорошо.
Он не слышал. Он ничего не слышал, поскольку сошел с судна и отправился в таверну отряда прямо от причалов Генуи; но это была отличная новость.
– Хотя, как вам известно, я согласился бы работать и даром ради удовольствия побыть в вашей почтенной компании. – Григорий переждал хохот и спросил: – Так кого же я буду убивать?
– Турок, – ответили разом все трое.
– Еще лучше. Резать глотки неверных – копить сокровища на Небесах.
Он перекрестился, тщательно следя за тем, чтобы сделать это в католической, а не в православной, в которой был воспитан, традиции: два пальца, а не пятерня, справа налево, а не слева направо. Двое мужчин последовали его примеру, третий – нет, и Григорий посмотрел на него:
– Без обид, Амир.
– Без обид, необрезанный пес.
– И когда же начнется этот хорошо оплачиваемый поход?
– Мы отплываем в течение недели.
Григорий улыбнулся.
– Совсем хорошо. Тогда я схожу заберу свое снаряжение у шлюхи, с которой жил.
Ложь, но именно это они и хотели услышать.
– Я сразу подпишу договор, чтобы вы могли заплатить за мое вино. Увидимся, друзья.
Он повернулся к двери, затем обернулся:
– Не то чтобы это было важно, ваше превосходительство, но где мы будем сражаться на этот раз?
– Да так, в одной заводи, – бросил Джустиниани, разворачивая карту. – Видишь?
Во взгляде