Смерть Сталина. Помер тот, помрет и этот. Братья Швальнеры
конечно. Просто если я такое про других не напишу – завтра про меня чего-нибудь похлеще напишут, сам понимаешь. Ладно, побегу я. Только о нашем разговоре не говори никому, а то не сносить нам обоим головы.
Он ушел, а Артем только успел крикнуть ему вслед:
– Так что мне теперь делать-то?!
Ответом ему было только отразившее последние звуки голоса эхо мраморных колонн министерского крыльца.
Долго думал Артемка, как ему жить и мириться с тем, что он узнал в продолжение сегодняшнего дня, а потом решил поступить как поступали герои всех войн, включая недавно окончившуюся Великую Отечественную. Чтобы предотвратить наступление коварного и опасного врага, чтобы смело взглянуть в глаза своему страху и навсегда похоронить его, даже самые малочисленные части шли в контрнаступление и силой своего духа заставляли противника обращаться в бегство. Застигнутый врасплох, рассредоточенный и несобранный враг не мог собраться для сопротивления, когда атака доблестных наших войск под командованием маршала Жукова выбивала из него последние силы. Так учили его в школе. Так он решил поступить и теперь.
Приехав пару дней и бессонных ночей спустя на ближнюю дачу, он ни свет ни заря ворвался в комнату спящего Сталина. Тот проснулся, вскочил от страху, но напрасно – не такой Артемка человек, чтобы покушаться на нашего вождя, на которого и так то и дело покушаются троцкисты. Встал Артем перед Иосифом Виссарионовичем на колени – так встают, когда благодарят. А разве не за что простому советскому человеку благодарить отца народов? Еще как есть. И главное – Артемка знает, как. Рванул он пижамные брюки вождя, заткнул нос, широко раскрыл рот, как на приеме у стоматолога – и вперед в схватку с собственным страхом и сомнениями. Никакого недоверия нет и не может быть между ним и тем, кого он охраняет – сейчас он ему это доказал.
Да, как во всяком бою, пришлось Артемке тяжко, долго старался он доставить вождю удовольствие и расслабить его, напряженного от каждодневных утомительных трудов на благо советского народа. Временами казалось, что вот-вот задохнется или сблюет – дышать-то было практически нечем. Но справился! Иначе и быть не могло – когда русский солдат пасовал, да еще перед такой ерундой? И в момент торжественного окончания показалось Артемке, что где-то вдалеке заиграли фанфары, настолько торжественный был момент – и не напрасно показалось.
Встал, отплевался в раковину, а товарищ Сталин его уже к себе зовет. Хвалит.
– Молодец, – говорит товарищ Сталин, поглаживая парня по голове. – Вот видишь, не так страшен черт, как его малюют.
– Ваша правда, товарищ Сталин.
– А сейчас ты в этом еще больше убедишься, – с этими словами вождь подошел к телефону и велел телефонистке соединить его с Берия. – Слушай, Лаврентий. Я тебя поблагодарить звоню. Хорошего ты мне охранника прислал, майора Папанова. Да, да, я не ошибся. Майора Папанова. Все бы так, как он, работали – давно бы коммунизм построили. Тебе самому кое-чему у него поучиться надо. Ну это уж он сам расскажет, когда приедет. Если я его до того