Кавказская Швейцария. Chechnya. Муслим Мурдалов
На северных его склонах леса очень немного, точно также и по складкам хребта Искя-юх; главною составною частью этих насаждений является береза, с примесью липы, обыкновенной рябины и вербы, а ближе к ущелью Чанты-Аргуна, как говорят местные жители, встречается сосна. В общем Басты-лам крут, испещрен значительным количеством обнажений и имеет очень узкий гребень. Нагорные луга на нем занимают также первое место.
Сумерки окончательно одели ущелья, на рассчитавшемся небе загорались одна за другою яркие звезды, когда мы, отправив вперед лошадей с керетинскими мальчиками, быстро спускались по заросшему азалией склону к ущелью маленькой речки с раскинувшимися у нее постройками селения Кереты (всего шесть дворов).
Дом, в котором пришлось расположиться на ночлег, принадлежал одному из представителей некогда славного рода горцев Паскочу Тагилову. Престарелый хозяин по болезни не мог выйти в кунацкую, и я сильно об этом пожалел, так как надеялся скоротать вечер в расспросах о минувших временах и почерпнуть, таким образом, некоторые сведения из истории края, в котором Тагиловы, по слухам, играли значительную роль.
Кунацкая представляла просторную каменную постройку в старой башне, приспособленной для жилья. Весь двор вымощен плитами, как и пол широкого навеса (подобие террасы) перед фасадом кунацкой, выходившим во двор. Дерево во всех постройках имело самое незначительное, неизбежное применение. Внутренность кунацкой, начисто выбеленная, по глубоким нишам в стенах уставлена посудой. По выступу стены уложены и циновки. На деревянных колышках развешаны нарядные костюмы, большею частью женские, несколько шашек в дорогой оправе, кинжалов и кремневых пистолетов. Небольшая разборная разборная кровать в углу и туземная печь (камин) с пролетной трубой дополняли внутреннюю обстановку.
После чая появился на ужин традиционный барашек, от которого никак нельзя было отделаться, а пока кончилась вся эта церемония, наступила уже полночь.
На другой день часов в семь утра мы собрались в путь. В кунацкую зашел хозяин: он очень жалел, что болезнь не позволила ему провести с нами вечер, и убедительно просил остаться у него погостить. С большим трудом только удалось уговорить старика не беспокоиться и отпустить нас в дальнейший путь.
Десятого июля около восьми часов утра мы покинули Кереты и по узенькой тропе между нивами стали пробираться по направлению к Галанчожскому старшинству. У подножия левых скатов ущелья Оссу-чу в глубокой теснине едва заметно извивалась серебряная лента маленькой речки. Часа через полтора пути дорожка спустилась на дно ущелья и, перерезав речонку, вбежала в самый центр отселка Мочи – Моччихой (на пятиверстной карте на месте Мочи значится Ахкбос, который лежит много ниже на тойже речке, носящей местное название Галай-хи, на той же карте показанной, но не поименованной) – 7 дворов. В следующем затем ауле