Зрелость. Симона де Бовуар
Здесь я ни для кого не существовала; где-то под одной из этих крыш мне предстоит вести уроки по четырнадцать часов в неделю, ничего другого для меня не было предусмотрено, даже кровати, на которой я буду спать; свои занятия, привычки, удовольствия – все это я должна придумывать сама. Я начала спускаться по лестнице, останавливаясь на каждой ступеньке, взволнованная этими домами, деревьями, водами, утесами, тротуарами, которые мало-помалу станут открываться мне и раскроют меня самой себе.
На привокзальной улице справа и слева располагались рестораны с террасами, защищенными высокими остекленными стенами. На одном из стекол я увидела объявление: «Сдается комната». Сама комната пришлась мне не по душе: огромная кровать, стулья и шкаф, но я подумала, что за большим столом будет удобно работать, да и хозяйка предложила мне подходящую цену за пансион. Я пошла за своим чемоданом и притащила его в «Ресторан де Л'Амироте». Через пару часов я нанесла визит директрисе лицея, определились часы моей работы; не зная Марселя, я уже жила в нем. И отправилась открывать этот город.
Я сразу влюбилась. Я взбиралась на все его горки, бродила по всем улочкам, вдыхая запах гудрона и морских ежей Старого порта, смешивалась с толпами на улице Канебьер, сидела в аллеях, садах, тихих закоулках, где провинциальный запах палой листвы перекрывал дуновение морского ветра. Мне нравились набитые до отказа людьми тряские трамваи и украшавшие их спереди названия: Мадраг, Мазарг, Шартрё, Рука-Блан. Утром в четверг я села в автобус на Маттеи, конечная остановка которого находилась рядом с моим домом. Из Кассиса в Сьоту я шла пешком по медно-красным прибрежным скалам: я была в таком упоении, что, когда вечером возвращалась в одном из маленьких зеленых автобусов, меня не покидала лишь одна мысль: начать все сначала. Поселившаяся во мне страсть не отпускала меня более двадцати лет, победить ее сумел только возраст; в тот год она спасла меня от скуки, от сожалений, от всех унылых мыслей и обратила мою ссылку в праздник.
В этом не было ничего странного. Дикая и вместе с тем легкодоступная природа вокруг Марселя дарит самому неискушенному путешественнику ослепительные секреты. Экскурсия была излюбленным спортом марсельцев; ее любители организовывали клубы, выпускали журналы, подробно описывающие замысловатые маршруты, они заботливо обновляли яркие цвета указательных стрелок, которыми изобиловали эти маршруты. Многие мои коллеги уходили по воскресеньям группами осваивать массив Марсельвьер или пики Сент-Бом. Моя особенность заключалась в том, что я не присоединялась ни к одной из групп, а развлечение превратила в непреложную обязанность. Со 2 октября по 14 июля я ни разу не усомнилась в том, на что употребить четверг и воскресенье; как зимой, так и летом мне предписывалось выйти на рассвете и вернуться лишь ночью. Я не обременяла себя предварительными приготовлениями и никогда не запасалась положенным снаряжением: рюкзаком, подкованными башмаками, юбкой и накидкой из плотной шерсти; я надевала старое