Царь без царства. Всеволод Алферов
чай. В наступившей тишине пиала негромко звякнула о чеканный серебряный поднос.
Предложение было жестом отчаяния, а не западней – единственное, в чем маг не сомневался. В остальном же… Подставит он под удар весь Круг или найдет друга в так и так надвигающейся схватке? Насколько способен юноша, в свои-то годы: жизнь потрепала его и кое-чему научила, но выплывет он или потянет за собой на дно всех?
А главное, что это значит для него: не Верховного и не чародея, а Самера из рода Алаев, перевалившего за тридцать, из-за Дара лишенного всего, что он мог унаследовать?
– Ну так что, да или нет? – в третий раз спросил владыка.
На сей раз маг ответил.
– Ндафа? – глухо позвал Верховный. В свете факелов на шторки паланкина легла угловатая тень капитана. – Долго там еще?
– Квартала три-четыре, мудрый.
Самер сжал зубы, не давая стону сорваться с губ. Голова раскалывалась. Мерное покачивание носилок растревожило боль, пульсирующую по ту сторону глазных яблок. Над шпилями обители повисло невидимое, но оттого не менее зловонное облако выплеснутой на город силы – подобно монстру, вздернутому на пики.
Этого-то Самер и боялся.
Он догадывался, что чем ближе к месту преступления, тем хуже будет, в самом же обиталище магов боль грозила стать невыносимой. Но он должен видеть собственными глазами! Сегодня. Несмотря на поздний час. От расследования будет мало проку, если он не поторопится и о происшествии начнут судачить на каждой площади.
Глава обители ждала Верховного на ступенях своей вотчины. Едва Первый-в-Круге ступил наземь, она опустилась на колени и коснулась лбом каменных плит.
– Боги воплотились… – пробубнила чародейка сухим надтреснутым голосом, не то мостовой, не то пыли, но точно не Самеру. Она была седой и согбенной, будто бремя власти склонило ее к земле, и, когда она говорила, казалось, кто-то водит клинком по старому трухлявому дереву.
Маг понимал, что на самом деле это не приветствие и не знак почтения – скорее, покаяние, но виски ныли так, что впору завыть, и Самер не сдержался:
– Простирания ниц вышли из моды, Хора́н. Вместе с ас-Джаркалами, – ну вот, он начал с резкости. Верховный постарался сгладить тон: – Прошу тебя, вставай! Я, может, и стал Первым-в-Круге, но всего две луны назад. Я не привык, что мне кланяются старшие.
Она медленно поднялась, опираясь на протянутые руки.
– Когда мы узнали, что ритуальные убийства совершались здесь, прямо в нашем доме, все были не в себе. Наговорили друг другу глупостей. Я вас понимаю, Первый. Пойдемте же.
По широкой лестнице они вскарабкались в молчании. Лишь когда двери обители сомкнулись за ними, Самер спросил:
– Есть что новое? Что-то, что мне нужно знать?
Хоран посмотрела на него печальными выцветшими глазами.
– Должно быть, нет. Разве что ложа торговцев начала выпытывать, что происходит.
– Это я уже знаю. Очень не вовремя!
– Обитель не страшится торгашей.
– Боюсь, их не интересует, чего