Богиня по ошибке. Ф. К. Каст
на месте, что послужило для меня достаточно красноречивым ответом. – Значит, Эпи; так тому и быть!
Я погладила ее мягкую гриву и уселась поудобнее, приготовившись к долгой верховой поездке. С самого начала было ясно: Эпи не принадлежит к числу лошадей, которыми необходимо постоянно управлять. Она была умница и сама шла рысью по тропинке; мне не надо было ни направлять ее, ни уговаривать. Поэтому я устроилась поудобнее и стала любоваться пейзажами. Местность здесь в самом деле была живописная. Между деревьями мелькали дома, окруженные ухоженными участками земли. Мне ужасно понравились соломенные крыши, но потом я представила, сколько в этой соломе обитает всевозможной живности, и порадовалась, что над моей головой крыша не такая.
Между домами тянулись виноградники и поля, на которых что-то росло – вроде бы пшеница и фасоль. Правда, при луне рассмотреть урожай как следует не удалось. Время от времени я замечала каких-то сонных животных, преимущественно коров и овец, но попадались и лошади. Меня удивило и порадовало, что Эпи не ржала, как обычная кобыла. Время от времени я мельком видела дорогу в лучах лунного света. Видимо, она в самом деле вела на северо-запад, но от реки была довольно далеко, а от нашей тропы ее отделяли деревья.
В общем, ночь была славная. Наверное, каких-нибудь изнеженных особ испугает сама мысль о том, чтобы оказаться в одиночестве неизвестно где, но я в жизни не боялась ни темноты, ни одиночества. Правда, конечная цель моего путешествия особой радости не вызывала, и я даже не знала, что буду делать, когда (и если!) доберусь до замка, но снова вспомнила Скарлетт О’Хара, забыла о насущных делах (что оказалось совсем нетрудно) и принялась радоваться приятной, ничем не омраченной ночной верховой прогулке.
Небо на горизонте все светлело. Правда, и деревьев становилось все больше; между ними тропа была видна уже не так явно. Эпи это как будто не беспокоило, и я предоставила ей самой отыскивать дорогу. Мы направлялись к каменистому берегу реки. Лошадиное чутье нам очень пригодилось. Дело в том, что до меня наконец дошло: какой бы властной стервой я ни притворялась, я выехала в путь, совершенно не подумав о таких прозаических вещах, как завтрак, обед, ужин, вода и туалетная бумага. Кто знает, который теперь час? К тому времени, когда солнце показалось из-за деревьев, мой зад и желудок в один голос заявили мне, что мы скачем уже «некоторое время». В переводе с оклахомского «некоторое время» может означать и пять часов, и пять дней. Разум подсказывал, что я в пути уже часов пять. Посмотрим правде в глаза: зад и желудок у меня гораздо больше мозга. Поэтому они победили.
Что ж, хотя бы от жажды я не умру. Можно спешиться, подвести Эпи к переливающейся на солнце реке и (совсем как Джон Уэйн) напиться прохладной, освежающей воды. Может быть, я даже немного пройдусь пешком, а Эпи дам отдохнуть.
Легко сказать!
Вы когда-нибудь путешествовали верхом «некоторое время»? Я не имею в виду тренировку в тесном загоне или манеже, пока инструктор верховой езды похваливает и отдает команды.