С чего все начиналось. Рассказы. Андрей Колясников
была вода, какая-то мутная, какая-то темная. Ноги будто вязли в битуме, но он дошел до дверей ванной комнаты. Раз, еще раз – пальцы скользили сквозь щеколду. Коля оглянулся и увидел свое тело, лежащее в ванной, над ним, упав на колени, склонилась мама, бьющаяся в истерике.
Коля умер.
Сбоку от Николая послышалось причмокивание – это серая, желеобразная масса, приближалась медленно к нему по коридору. По всей площади желеобразной массы, снизу-вверх, сверкали огненные молнии, они вырывались пламенной лавой поверх ее и снова опускались назад. Чем ближе «масса» приближалась, тем явнее чмоканье превращалась в голоса. Всплесками лавы – были люди, вырывающиеся из нее, они молили о помощи, об избавлении от боли ожогов.
Юноша попятился назад, лишь поясница коснулась туалетного столика, Николай упал на колени, закрыв лицо руками – он рыдал. Коля чувствовал жар, но теперь это было не важно, как и та девушка, которую он вожделел. Ему хотелось увидеть маму, он повернул голову и дикий крик, загнанного в капкан зверя, вырвался из Николая – мамы не было рядом, а желеобразная масса поглощала его, испепеляя медленно обездвиженное тело Николая, становясь одной целой волной боли.
Коля не думал ранее о том, что совершает – что маме его потом останется жить два дня, что горе сильнее жизни – оно разрывает сердце в болезненных мучениях, убивая непониманием и любовью. Теперь он сам, вырываясь из огненной массы, будит видеть лицо своей мамы и вечно просить, не о прекращение боли телесной, а о прощение души, тлея в лаве мучения смерти суицида.
ВЫХОДЯЩИЙ ИЗ МОРЯ ЗВЕРЬ
Солнце, проталиной красного золота, пустила рассвет над лесной дорогой. Пушистый мороз, охладевший поверх водой, собрался в сугробы, отступив от тропы. Пыхтя теплом, из ноздрей, уставшая лошадь тянула сани, стремясь к очагу. Извозчик, вожжами хлещет лошадку, бурчит себе в бороду, или песнь напевает.
– Ванька, – Алексей Дмитриевич, развалился на заднем сиденье пролетки, будто не замечая морозности утра. Из-под распахнутой, в верхних пуговицах, шубы, выглядывал петлицами мундир коллежского асессора21. – Ты бы погромче что ли – а то, как волк на луну. Одна тоска только.
– А вы, – обернулся извозчик, но ворот полушубка закрывал его лицо снизу, а заячья шапка сверху, лишь борода легла на плечо – ваше высокоблагородие, в гости к нам, иль по службе?
Алексей Дмитриевич ухмыльнулся и посмотрел на бескрайние поля, что раскинулись с правой стороны от дороги.
– По службе, братец, по службе. – Задумчиво произнес Алексей Дмитриевич.
Ванька передернулся, от неприязни, и подскочил на козлах, будто напал на кочку колесом.
– Такс, – заметив метаморфозу, сотворившуюся с извозчиком, асессор приступил к работе – ведаешь что, по делу?
– По, какому-такому, делу? – Вполголоса заговорил Иван, как плохой лицедей, наигранно. – Не знаю я никакого
Коллежский асессор – гражданский чин, равен армейскому званию майор, или чину на флоте капитан третьего ранга.