Варшавское восстание 1944 г. Движение Сопротивления в Польше 1939-1945 гг. Направления. Программы. Практика. Результаты. Часть 1. Валентина Парсаданова
Н. С. Хрущева, первого секретаря ЦК КП (б) У, и осуществленных ведомством Л. П. Берии, было три. Первой была ссылка в самых тяжелых условиях лютой зимы,10 февраля 1940 г., осадников и лесников, лиц, получивших за мизерную плату земельные наделы за отличия в советско-польской войне 1920 года. Второй, многоплановой, была ссылка на основе решения политбюро ЦК ВКП (б) от 2 марта 1940 г. «Об охране госграницы в западных областях УССР и БССР». Решение имело секретную подоплеку – депортацию с родных мест 26 тысяч семей (в том числе офицеров-военнопленных, судьба которых в эти же дни была предрешена) как один из способов маскировки и замалчивания предстоящей акции. К «семьям» присоединили участников повстанческих организаций, некоторых лиц, содержавшихся в тюрьмах западных областей, и две тысячи молодых женщин, объявленных проститутками. Третьей депортацией летом 1940 г. было переселение беженцев – лиц, которых не приняла обратно Германия. В основном это были лица еврейской национальности (на 78 тыс. беженцев было 64,5 тыс. евреев). Но в целом депортировались лица всех национальностей. Преобладание в польском аппарате управления и среди собственников поляков определяло их больший процент среди репрессированных, более значительный, чем их доля в общей численности населения. Четвертая депортация в июне 1941 г., буквально накануне войны, носила скорее украинский оттенок, она не была завершена: уже сформированные эшелоны не успели дойти до мест назначения, когда была объявлена амнистия (12 августа 1941 г.).
Акты «очищения городов и сел от враждебных элементов» проводились без учета позиций и действий конкретного человека, путем распространения «мероприятий» на все категории подозреваемого слоя или круга лиц, включая членов их семей. Все они по признанию «Рапорта по вопросу о поляках, выселенных в СССР», составленного для командования СВБ/Армии Крайовой, «разделили судьбу миллионных масс арестованных (советских людей – В. П.), заполняющих тысячи лагерей СССР» /17/. Везли их на 10—20 лет на север, в Коми АССР, на Ямал, в Сибирь, Алтай, Казахстан, на лесоповал и лесосплав, на энергетические комплексы, на предприятия черной и цветной металлургии. В непривычный климат, на тяжелые работы во вновь создаваемые вдали от будущего фронта экономические районы. Их косили болезни и голод зимой 1941—1942 гг., условия транспортировки и жизнь во временных строениях и т. д. По подсчетам польского Института национальной памяти всего за годы войны и от разных причин – от расстрелов до непосильного или непривычного труда – по вине советской власти погибло и умерло от естественных причин около 150 тысяч польских граждан. (Советских итоговых данных не опубликовано. Данные о смертности польского населения, направляемые в Кремль, по отдельным «статьям» при сложении примерно в три раза меньше.) Наряду с депортациями в регионе проходили массовые аресты «классово чуждых» элементов и членов подпольных групп. Всего с сентября 1939 г. по июнь 1941 г.