Русь: имя, образы и смыслы. Михаил Серяков
действительно обозначают самое начало истории Руси, предположение о том, что оно непременно должно быть связано именно с Кием, является произвольным допущением. Автор «Слова» в качестве точки изначального отсчета мог устремить свой взор гораздо глубже в тьму веков и иметь в виду не основание будущей столицы, а возникновение русского племени как такового. Возможно, в этом отношении гораздо ближе к истине оказался Д. Прозоровский, еще в 1897 г. отмечавший, что в образе Трояна представлялось в древности мифическое сотворение славянского или русского мира. «Отсюда будет понятна причина, – продолжал он, – по которой Трояново летоисчисление от начала мира славяно-русские позднейшие поэты смешивали с христианским летоисчислением от сотворения мира»95. Однако само начало славянской или даже русской истории как истории племени едва ли может быть отождествлено с основанием будущей столицы, поскольку последнее произошло лишь спустя достаточно большой промежуток после первого. Следует отметить, что «Слово» создавалось в эпоху двоеверия, когда на Руси господствовало церковное летоисчисление от «сотворения мира» или «от Адама». Век в последнем контексте принимался за 1000 лет, и употребление подобной хронологии в Древней Руси подтверждается текстом 1136 г.: «Отъ Адама до сего времени минуло есть вѣковъ 6. А седмого вѣка минуло лѣтъ 644»96. Тогда 1068 г., когда «на седьмом веку Трояна» Всеслав на короткое время захватил «золотой престол киевский», действительно оказывается седьмым тысячелетием или седьмым веком. Соответственно в этом, «двоеверном» контексте Троян оказывается соотнесен с библейским Адамом, если и не непосредственно, то, во всяком случае, с самым начальным периодом человеческой истории в библейском его понимании. Однако все это вновь ставит перед нами вопрос: кем же на самом деле был этот загадочный Троян?
По поводу данной фигуры было выдвинуто достаточно много предположений, полный обзор которых был дан Л.В. Соколовой, что делает излишним подробное рассмотрение высказывавшихся точек зрения. Вместо этого обратим внимание на то, что в первом приведенном фрагменте помимо выражения «тропа Трояна», которое в первую очередь привлекало интерес исследователей, есть и другое выражение – «Игореви, того внуку». Чьим внуком называл здесь Игоря автор «Слова»? Обычно предполагалось, что здесь имелся в виду Олег Святославич, однако текст памятника не дает основания для подобного утверждения. По смыслу всего предложения слова «того внуку» относятся именно к Трояну, который последним из персонажей упоминается в тексте. К такому выводу еще в XIX в. пришел В. Миллер, отмечавший по данному поводу: «Игорь называется внуком Трояна; как это ни странно, но грамматически другого смысла быть не может»97. Этой же точки зрения придерживались и другие исследователи «Слова», такие как А.Г. Кузьмин, А.Ю. Чернов, Г.Ф. Карпунин. Лингвист А.В. Дыбо, реконструировавший первоначальный текст данного памятника, также пришел к выводу, что из синтаксической