Звездная пыль. Владимир Лещенко
старший боцман. – Чего ж зря человека мурыжить?
– Согласно Генеральной Космической Конвенции запрещается выпускать в рейс суда без гальюна, – уперся старший инспектор. – А смертник там или не смертник – не важно.
– Да, в самом деле – я присоединяюсь к мнению уважаемого коллеги, – вступил в разговор прокурор. – Закон есть закон.
Повисло молчание.
– Где гальюн?! – рявкнул Таманго на боцмана. – Где гальюн, я вас спрашиваю, Басаврюк?! – уже тише переспросил он, при этом смерив его нехорошим взглядом с ног до головы, как будто тот мог спрятать оную часть конструкции шлюпки за пазухой.
– Так ведь… – неуверенно протянул Басаврюк… – Так ведь, Нгумо Тумбович, я ж не виноват: мне это старье со склада уже такое выдали – их уж лет тридцать не выпускают. Уж и не знаю, где воны його откопали?
– Вы видели, что на шлюпке нет гальюна? – холодным тоном спросил Таманго.
– Та ведь я же и говорю, – сникал на глазах могучий дядька (Питеру, честное слово, стало жаль его), – разве ж я не понимаю? Но ведь такую выдали!
– Вы видели, что гальюна нет? – словно не слыша, повторил капитан.
– Нгумо Тумбович, да разве ж я… – боцман почти всхлипнул.
– И что теперь делать? – потерянно спросил капитан, внезапно словно забыв о боцмане. – Что мне, прикажете приговоренного обратно везти? Переводить на него нормальную шлюпку не стану – мне за это голову снимут! Тут за каждую гайку отчитываешься…
– Если закон этого требует, повезете обратно на Ивангоэ, а потом вернете сюда, – сухо изрек прокурор.
– Да нет, вы не сомневайтесь, пан прокурор, – почти ласково пробормотал Басаврюк, выручая растерявшегося командира, – мы быстренько сообразим, чегой-нибудь в судовой мастерской сладим…
– Да что вы сладите? – с глубоким отчаянием в голосе произнес командир «Буревестника». – Что вы вообще можете?… Что вообще может наш флот?
– А если под ответственность экипажа? – вдруг просиял помощник. – Я ведь помню, есть же такая статья.
– А кто экипаж? – недоуменно уставился на него профсоюзный инспектор.
– Ну… вот он, – пожал плечами карго-мастер, указав на Питера.
– Ну, если только под ответственность экипажа… – протянул Гофман.
Сказано – сделано. Кролл Брасс тут же на услужливо подставленной спине боцмана написал акт о выпуске нестандартного космического судна под ответственность экипажа. Оставалось лишь получить подпись. Его, Питера О'Хары, подпись.
Подпись под его согласием на приведение приговора в исполнение.
И боцман, и надсмотрщик смотрели на него с одинаковым сочувствием. Питер только сейчас обратил внимание на то, что эти двое чем-то неуловимо похожи. Впрочем, это и неудивительно – оба уроженцы захудалых, окраинных миров, лежащих вдали от основных центров цивилизации, но сохранивших свой древний язык, свои особенности, свои праздники и то странное, на взгляд многих, мнение, что деньги – это