Тихая Химера. Улитка. Очень маленькое созвездие – 2. Ольга Апреликова
Он бы все отдал, чтобы его в тебе не было, чтоб ты родился иначе, был здоров, сиял как солнышко и ездил у него на шее. И он все отдаст, чтобы это Черное дитя исцелить. А ты его к себе не подпускаешь. Юмка. Давай стремиться к простому результату: чтоб ты хотя бы мог выносить его присутствие. Мог слышать его голос. Я помогу. Научу, как работать с нервами.
– Надо, – согласился Юм. – Но… Но вот я тебя слушаю и хочу убежать и забиться под кровать. С трудом сдерживаюсь.
– Но ведь сдерживаешься. Ты сильный. Ты научишься. Не будешь ведь ты при живом отце сиротствовать. Бедный дурачок.
– Я должен поверить, что Сташ – хороший?
– Ты для начала поверь, что ты сам – хороший. Что Черное дитя в тебе – это беспомощный младенец, которому жутко жить совсем одному на свете. Возьми его на руки. Внуши, что у него есть ты. Что ты его защитишь ото всех бед, потому что ты – всемогущий Юмис.
– …Ты серьезно?
– Понимаю, что ты думаешь. То, что я говорю, звучит слишком просто. Ох, Юмка. Ну, придумай способ получше работать с этим узлом твоей психики.
– Узлы проще всего разрубать.
– Ага, попробуй. Потом концов не найдешь.
– …Кааш. Давай без метафор.
– А без метафор: береги себя. И начинай разбираться со всеми своими психами, проблемами, системными ошибками… Извини. Без метафор так без метафор. Вот что, мальчик мой родной, давай хоть в этой гнуснейшей истории разберемся… О том, что мы тебя убили и потом реанимировали, чтоб стал послушным… – Кааш перестал говорить и поморщился. Поднял кулак, будто готов был ударить по столу – но тут же осторожно положил руку на стол и разжал пальцы. Не стал пугать нервное дитя. Только вздохнул.
– …Это звучит ужасно, когда ты говоришь.
– Это и есть ужас. И – гнев. Я… Да я в ярости, если честно. Не бойся. Не в тебе дело, а в нас… Что твоя жизнь так пошла, будто под откос с самого начала…
– Откос?
– Не важно. Плохо пошла, не так, как надо. И теперь ты приписываешь нам то, чего у нас и в мыслях не было. Ты так его боишься, что… Слишком ужасно интерпретировал его поведение. В том шприце правда было лекарство.
– …Лекарство?
– Лекарство. Витамины, чтоб поддержать сердечко. Юмка, ты ошибся. И в ситуации, и в Сташе. Со страху. И ты был очень болен тогда, твое сознание было… Так скажем, сумеречным.
– Витамины… Он… Не велел убивать?
– Не велел. Клянусь. Ты все перепутал от ужаса… Да никогда в жизни он такого не велит. А я никогда в жизни не сделаю, – Кааш замолчал. Смотрел в пол. Думал.
Юм струсил. У Кааша хотя бы были мысли, чтоб думать – у него только пустота. И страх. И голова болит, болит… Юм сказал:
– Я хочу тебе верить.
– Но никак? Да как хочешь, но факт: мы с братом не убийцы. Ох, Юмка. Ты думаешь, он – громадная неуязвимая космическая зверюга, власть и мощь – а он живой человек… Нет, не буду ему говорить, какой бред ты носил в своей больной голове, маленький нервный негодяй. У него и так уже гвоздей в сердце полно.
– …Он