Тихая Химера. Очень маленькое созвездие – 2. Ольга Апреликова
«Венок» -то придумал и построил специально для тебя, еще за полсотни лет до того, как ты появился!
– Я знаю. Все было бы прекрасно, если бы я ни в чем не был виноват… Но я все испортил. Что ж, буду ходить и смотреть. Думаю, я… Я вытерплю. Кааш учил меня сознательно управлять нервной системой. Я не выйду из-под контроля, обещаю.
– Да, засада, – вздохнул Вир.
– Нет. Я никого не трону.
– Я знаю, – пожал плечами Вир. – Да если б ты был для других опасен, разве тебя привезли бы сюда? Юм. Пожалей себя хоть немножко.
– …Пожалей? Я – себя пожалей? С какой стати?!
– Чем меньше ты себя жалеешь, тем более жалко выглядишь снаружи.
– Неправда!!
– Знаешь, если я вижу вот такое чучело ребенка, как ты сейчас, я тут же отправляю его в санаторий неврологии. К специалистам.
– …Не вздумайте.
– Отправим, если дело пойдет плохо, – пожал плечами Вир. – Наверно, твои родственники думают, что сам Венок станет для тебя таким санаторием.
Юм почесал бровь, подумал. Тоже пожал плечами:
– Да пусть они думают, что хотят…
– Они хотят тебе только добра.
– Да, – вздохнул Юм. – Они… как это? Великодушные.
– Что-то не очень у них получалось, – вздохнул Вир. – Юм. Ну что ты творишь со своей жизнью. Ты что, правда не можешь посмотреть на себя честно и увидеть, что ты живой, настоящий? Надо жить по-настоящему. Зачем ты так сам с собой?
– Иногда мне кажется, что я никакой и не живой вовсе.
– Это, кстати, страшный неврологический синдром. Юм, ну-ка, пожалуйста, скажи правду: тебе себя вообще не жалко?
– У меня все в порядке.
– Ты врешь. Ты знаешь, что врешь, – Вир взял снимок с ним пятилетним и показал снова: – Посмотри на этого ребенка. Что ты испытываешь? Говори сразу.
– Жалко. Потому что он правда жалкий. Вы хотите сказать, что я, на ваш взгляд, и теперь так же жалко выгляжу?
– Примерно. Куда хуже, если честно. Юм, если ты этого не признаешь, помочь тебе будет… трудно. Помоги этому несчастному пацаненку внутри себя. Юм, ну как же ты себе внушил, будто чудовищно в чем-то виноват?
– …А вы знаете, в чем?
– Знаю. И дети никогда не бывают в этом виноваты. Никогда.
– Но я – Юмис.
– Ты полагаешь, что поэтому еще до рождения мог что-то там предвидеть и влиять на события? Юм, маленький дурачок, это просто нелепо, смешно звучит. Ничего ты не мог. Юмасик, у меня чувство, что никто и никогда с тобой об этом не говорил. Ну, включи логику. Какую чушь ты несешь, бедный. Это, кстати, тоже неврология. Конфабуляция.
– Я слышал это слово. А! Кааш тоже так говорил. Что я выдумываю то, чего помнить не могу.
– Значит, Кааш с тобой говорил? Что незачем тебе брать на себя такую вину?
– Но кто-то ведь должен.
– …Это Кааш так сказал?!
– Нет, Кааш со мной об обстоятельствах моего рождения не говорил, потому что тогда я не умел еще собой владеть.
– …Ты правда думаешь, что