Королевы Привоза. Ирина Лобусова

      В малый репетиционный зал Оперного театра набилось достаточно много людей. Здесь был хор, все статисты, обслуживающий персонал – армия многочисленная, но непрофессиональному глазу зрителей совершенно не видная. Наблюдая прекрасный спектакль на сцене, публика редко задумывается о том, какое именно количество людей трудится, чтобы создать эту красоту. Важным является и другое: каждый крошечный, будто бы незначительный винтик является неотъемлемой частью этой машины. Стоит одному винтику выйти из строя – и никакого результата не будет, публика уже не увидит всей этой сияющей красоты.

      Так вот: в малом репетиционном зале театра собрались как раз те не видимые зрителям «винтики», без которых невозможна целая картина прекрасного спектакля.

      Директор театра страшно потел. Руки его тряслись, время от времени он доставал из кармана огромный платок, больше похожий на маленькую скатерть, и вытирал им лоб и залысины на висках, на которых выступали жирные, какие-то почти малиновые капли пота. Было видно, что для него мучительно находиться здесь, мучительно говорить, и все вокруг давным-давно стало вот таким жестоким мучением.

      Вместе с неизменной Фирой Таня сидела в третьем ряду и так же, как и все в зале, знала, о чем будет говорить директор. В общем, об этом знали все в городе.

      Французы уходят. Город будут эвакуировать. Одессу сдают красным. Театр закрывают до особого распоряжения новых властей. Все статисты и низший персонал разгоняются без сохранения жалованья.

      Перед этим в Одессе точно так же позакрывались все кабаре. И о том, что закрывается кабаре «Ко всем чертям!», Таня узнала от Тучи.

      – Японец забирает свою часть контроля и вынимает капитал, и мы уходим в тень, – рассказал тот, – кабаре будет закрыто. Держать его дольше смысла нет.

      – А владелец? – Несмотря на шок от этого сообщения, Таня все-таки не могла удержаться от такого вопроса.

      – Так владелец пролетел, как фанера над Парижем, – хмыкнул Туча. – Сам виноват, дурак. Нашел когда деньги в кабаре вкладывать! Сейчас такое время, шо ни охнуть, ни сдохнуть. Знай держи зубы за пазухой да финти ушами.

      Несмотря на то что Туча был бандитом, характер у него был добрый. И, увидев расстроенное лицо Тани, он попытался ее утешить:

      – Да не страдай ты! Сегодня одно закрылось, послезавтра – новое откроется. Нет такой власти, шо людям гульки да водку запрещать будет. А этот фраер ушами выгребет. В Париж наверняка уедет. Говорят, он князь.

      – Князь, – машинально повторила Таня, опуская глаза в пол. Но Туча не понял, что значило для нее это слово.

      – Ну да, князь. Наверняка он уже в Париже. В последние дни перед закрытием его