«Блуждающий Огонь», или «Крыло-и-Крыло». Джеймс Фенимор Купер
чтобы поведать Раулю все перенесенные им ощущения, тревоги и восторги.
Между тем они подошли к террасе, по которой нетерпеливо прохаживался Андреа Баррофальди.
Он встретил Рауля вежливо и без малейшей тени недоверия, но гораздо холоднее, нежели подеста.
– Я являюсь к вам, синьор вице-губернатор, – заговорил капитан люгера-корсара, – по приказанию моего государя; являюсь, чтобы почтительно заявить вам о моем вторичном прибытии во вверенные вам владения, хотя мое отсутствие после первого моего визита к вам и не было столь продолжительно, как, положим, путешествие в Восточную Индию.
– Как ни кратковременно было ваше путешествие, синьор, но мы сожалели о вашем отъезде, тем более что вы только что перед тем заявили себя таким искусным моряком. Очень рады вас снова увидеть и надеемся, что так же, как и ваш английский Цицерон, вы доставите нам в этот второй приезд еще больше удовольствия, чем в первый.
Рауль не мог сдержать улыбки и легкой краски, выступившей у него на лице; но он поторопился принять вид человека, поглощенного очень серьезными размышлениями. Затем он сказал, обращаясь к вице-губернатору:
– С позволения синьора подесты я попросил бы у вас, синьор вице-губернатор, уделить мне две минуты для частного разговора.
Вито Вити немедленно отошел, а Рауль продолжал:
– Я вижу, синьор, что вы не забыли моего маленького хвастовства Цицероном. Видите ли, я не получил серьезного образования, и, стесняясь своего невежества перед вами, таким высокообразованным человеком, я невольно, желая замаскировать свое незнание, не поскупился на громкие и, к сожалению, малоизвестные мне имена. Ваша доброта дает мне необходимую храбрость сознаться перед вами в этой моей, согласитесь, все-таки довольно невинной выходке.
– Так вы признаете, синьор, что между англичанами не было Цицерона?
– Любовь к истине заставляет меня сознаться, что я никогда о таком писателе у нас не слышал.
– О, мне теперь совершенно понятно ваше поведение, синьор Смит, – сказал вице-губернатор, довольный собой не менее самого подесты. – Тяжело, должно быть, для тонко чувствующей натуры сознание своего невежества. Но вы еще так молоды, и это дело поправимое. Пожалуйста, если вам случится на более продолжительное время заезжать к нам, я всегда к вашим услугам; я горжусь тем, что могу быть полезен в этом отношении… Ну, если в Англии и не было Цицерона по имени, то немало их было по силе таланта!.. А при ваших способностях вы можете далеко пойти.
Рауль поблагодарил его за любезное предложение своего содействия; с этой минуты между ними установились наилучшие отношения. Капитан-корсар получил на самом деле лучшее воспитание, чем он сказал Баррофальди, к тому же от природы он был прекрасным актером, умел ловко польстить, и с этих пор осторожнее высказывал свои суждения о литературе, позволяя себе гораздо большую свободу относительно других предметов разговора. Замечательно, что этот актер, не останавливавшийся ни перед чем для достижения своих целей, никогда