Всплеск внезапной магии. Диана Уинн Джонс
что он в первую очередь врачеватель и проецироваться в зеркале – не его конек. На расспросы он всегда отвечал, что, разумеется, все прекрасно умеет, но ходить пешком очень полезно, к тому же, когда для личной встречи приходится проделать какой-то путь, потом остается ощущение, что и вправду кого-то повидал. А все остальное, говорил он, отдает иллюзией.
Когда Эдвард наконец появился, он, что не менее характерно, с извиняющимся видом проскользнул в открывшийся проем в стене, пригнув голову под притолокой. Он всегда пригибался, хотя Верховный глава несколько раз ставил его на порог и доказывал, что высоты хватает с запасом. А потом Эдвард с тем же извиняющимся видом скользнул к столу и поставил на него две дымящиеся чашки.
– Я подумал, кофе тебе не помешает, – сказал он, – раз уж с утра пораньше пришлось заниматься Литой.
– А где коньячок? – спросил Верховный глава.
– Ну не сразу же после завтрака, – ответил Эдвард, – хотя я думал, не принести ли пива… Ой, ну тебя, Лоуренс! Никогда не понимаю твоих шуток!
– В конце концов обычно понимаешь, – заметил Верховный глава. – Зачем ты хотел повидаться со мной? Хочешь убедиться, что меня за ночь не превратили в марионетку Литы?
Эдвард засмеялся. Верховному главе было приятно, что другу такое даже в голову не приходило.
– О великие боги, нет! Я по поводу призывников этого года; по-моему, тебе еще не представилось случая на них посмотреть. Боюсь, тебя ждет неприятный сюрприз.
– Ты имеешь в виду, что количество призывников падает? Вижу по спискам. Что случилось? Моя гипотеза – что Владычицы Литы исподтишка высадили из транспорта две трети, чтобы Внутренней Обители – да благословит ее Богиня – было вольготнее путешествовать.
Эдвард покачал головой:
– Нет, не в этом дело. Я поговорил кое с кем из них: видимо, все, кого набрали, здесь и больше никого нет. Увы, Лоуренс, все гораздо хуже. Похоже, все области, обязанные поставлять нам призывников, все до единой пятины, отправили нам минимальное количество, дозволенное законом, а кроме того, у всех юношей есть те или иные пороки. Я бы сказал, что Корриарденский округ предлагает нам малолетних преступников из своих тюрем. А с севера Треньена прибыл паренек, который и имя-то свое написать не может, однако обладает зачатками колдовских навыков и потому проходит по закону. Что до прочих, мне редко приходилось видеть такое сборище увечных и убогих. По-моему, единственный нормальный – сын пентарха Фриньенского, а он прибыл только потому, что иначе не мог: в следующем году он уже не подлежит призыву по возрасту и дуется по этому поводу, как младенец. А остальных, положа руку на сердце, лучше демонам скормить.
– Что? – оторопел Верховный глава. – Даже из Орты? Кого они нам прислали?
– Хромого кентавра, – отвечал Эдвард, – и гвальдийца, у которого обе ноги левые.
Они переглянулись. По закону Иные Народы Орты подчинялись непосредственно царю. Как правило, для них было предметом гордости