Философия русской культуры. Метафизическая перспектива человека и истории. Ольга Жукова
в которой автор покаянно признает источником своих бедствий и заблуждений плоть и ее утехи.
И западная, и восточная традиции христианства понимали блуд и похоть дьявольским прельщением души. Седьмая заповедь Декалога «Не прелюбодействуй», данная в форме нравственного закона, в Нагорной проповеди получила определение не только поведения, но и помысла: Вы слышали, что сказано древним: не прелюбодействуй. А Я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействует с нею в сердце своем (Мф. 5, 27–28). Так, святоотеческая традиция будет рассматривать грех блуда как страсть, возникающую вследствие пленения и порабощения души телесными помыслами и чувствами.
В наставлениях св. Антония Великого похоть названа началом греха, через которую погибает умная душа. Ее противоположность – любовь, являющаяся началом спасения и Царствия Небесного. Сила же телесных влечений подобна реке, которая «часто увлекает нас к непотребным удовольствиям»[81]. О лютой брани с блудом говорит и св. Иоанн Кассиан, называя ее более других долгой и всегдашней, победу же в ней одерживает не каждый. Дух блуда приступает к человеку с первого возраста зрелости. Основанием для искоренения похоти служит «препобеждение прочих страстей»[82]. Так, в судьбе великих подвижников-аскетов борьба с духом блуда стала главным мотивом преодоления страстей во спасение и совершенствование души. Удаляется из Константинополя и поселяется в Египте на Нитрийской горе Евагрий Понтийский, а затем на четырнадцать лет уходит в пустыню, страшась своей влюбленности в богатую замужнюю женщину, взаимно воспылавшей к нему страстью. «Корень похоти бесстыден», – заключает св. Ефрем Сирин. Седьмая заповедь «Не прелюбодействуй» тяжелыми мучениями и борениями души, аскетическими лишениями и жесткими самоограничениями утверждается в монашеской практике. Ефрем Сирин предостерегает идущих по пути спасения: «не позволяй глазам своим блуждать туда и сюда, и не всматривайся в чужую красоту, чтоб с помощью глаз твоих не низложил тебя противник твой»[83].
Опасно, по мысли святых отцов, не то, что человек не может избежать искушений, идущих от плоти, а то, что он не борется с ними, всевозможными поблажками отступая перед сопротивниками-страстями. Поэтому святые отцы призывают и монашествующих, и мирян быть к себе внимательными, чтобы не лишиться награды – лицезрения славы Лица Божьего: «Противостой же палящей тебе похоти, чтоб избежать никогда не угасающего пламени. Если раз победит тебя страсть, то не отступит, но еще будет нападать на тебя»[84]. Сходная мысль утверждается и в аскетических наставлениях преподобного Нила Синайского: «Всего опаснее, если сердце погрязло в навык к сластям похоти, и потребно много трудов, чтобы сию пажить (страстную) подсечь под корень»[85]. «Многие поты и крайне пощение» надобно тем, кто поскользнулся и пал в ров похоти. Св. Иоанн Лествичник, обращаясь к образу
Добротолюбие. Т. 1. С. 89.
Добротолюбие. Т. 2. С. 33.
Там же. С. 382.
Там же. С. 397.
Там же. С. 237.