Дороги смертников. Артем Каменистый
не желал страдать за чужие грехи, установилась милая атмосфера всеобщей слежки друг за другом – чиновный люд контролировал себя сам.
Фока практически искоренил преступность – в столице можно было ночью выходить на улицу безбоязненно. Заодно он очистил тюрьмы – теперь бандитов не сажали, а всех поголовно гнали в Либскую пустыню, на рудники. Сбежать оттуда невозможно, прожить больше пары лет – тоже проблематично. Учитывая, что меньше трех лет сроков старались не давать, бандитский мир Хабрии перестал существовать физически. Причем Фока и здесь использовал чужие руки: если купец ограблен и убит, городская или сельская община или аристократ, в чьих владениях произошло преступление, обязаны возместить семье ущерб и выплатить в казну крупный штраф. Но если они самостоятельно найдут виновных, штраф будет возвращен. А если поймают преступников еще до совершения преступления, могут рассчитывать на премию. Стоит ли говорить, что любой подозрительный незнакомец вызывал пристальное внимание у населения, а «знакомых бандитов» сдали эшам в первую очередь.
Такие методы Фока применял во всем. Поначалу, конечно, недовольных хватало. Но те, кто не попал в рудники Либы, понемногу начали признавать, что в действиях кетра нет бессмысленной жестокости. Его методы начали давать результат. Нищие, но не опустившиеся люди получали от казны земли, отобранные у высших аристократов. Городская голытьба, отвыкшая от работы, но привыкшая к зрелищам и татиям, быстро сгинула на каторге – даже в столице теперь нелегко было встретить попрошайку. Купцов избавили от разбойников и поборов чиновников, а кое с кем из соседей Фока заключил выгодные торговые договоры, снизив пошлины для своих подданных. Ремесленники, избавленные от тех же поборов и бандитов-вымогателей, получали крупные заказы от казны – Хабрия усиленно вооружалась. Обедневшие дворяне, зарекомендовав себя на государственной службе, получали земли и замки, отобранные у неудачливых аристократов.
Народ, с одной стороны, возмущался экстремальными реформами нового кетра, но с другой – благосклонно принимал их плоды. Слишком многие стали обязаны Фоке за улучшение их жизни, и все они понимали – без него все может измениться в худшую сторону. Вернутся изгнанные аристократы и заберут твою землю, воспрянет преступный мир, охватив своей липкой паутиной всю страну, продажные судьи отберут то, что оставят бандиты.
Эти люди вслух не стеснялись порицать кровавое правление Фоки, но в то же время готовы были за него сражаться. У нового кетра появился преданный ему народ. Теперь можно вздохнуть спокойно – ему есть на кого опереться против внутренних врагов. Пора заняться внешними, раз уж Монк так настаивает.
Монк действовал по-имперски стандартно – не сумев добраться до кетра по-тихому, решил сделать это громко: начал подготовку к войне. Причем имперскую армию озадачивать этим мероприятием не планировал – интервенцию возложил на западных и восточных соседей Хабрии.
Фока его опередил – одним