Иллюзия вторая. Перелом. Игорь Викторович Григорьян
кажется, я наконец-то понял.
– Что поняли?
– В этом мире нет предметов, но есть действия. Однако и сами предметы тут все-таки сохраняют свою сущность, сохраняют энергию материи, из которой они состоят, просто в этом мире они становятся невидимы точно так же, как, например, в материальном, в человеческом мире мы с вами не в состоянии увидеть эти самые действия или процессы. Там мы способны разглядеть только их следствия – предметы. Но и действия, и процессы, и предметы физического мира – все они сохраняют свою сущность в любом из миров, однако видимы и осязаемы, ощущаемы они становятся только в своих родных пространствах. Ну, например, мы видим лопату и можем копать, но само «копание», которое можно было бы каким-либо образом зафиксировать в едином моменте, да хоть на фотографии – в человеческом мире предметов и вещей отсутствует. А если быть точнее, то оно есть, но просто-напросто растянуто во времени и мы не можем взять его, зафиксировать, вырвать из бытия, не можем положить в карман. А лопату, как предмет – вполне себе можем. Пока понятно?
– Да, да, – Агафья Тихоновна сосредоточено кивнула, – понятно, продолжайте.
– Здесь же всё с точностью до наоборот. Процессы – вот они, бери и пользуйся, хочешь – в карман клади, хочешь – в кладовку спрячь, тогда как зафиксировать и положить в карман какой-либо предмет не удастся. Не потому что их здесь нет, а потому что они тут невидимы, и возможно, растянуты, если не во времени, то в чём-то другом, и поэтому не подлежат никакой мгновенной фиксации. Понятно?
Агафья Тихоновна недоверчиво усмехнулась и взяв осколок зеркала молча положила его в карман пальто.
– Ну как же нет, когда вот он – предмет. И вот он уже в моем кармане, – акула мерзко захихикала, чувствуя свое превосходство, но быстро осеклась, глядя на серьёзное выражение морды Артака.
– Ах, почему так часто слова опережают мысли? – воскликнул дракон, потом глубоко, но не тяжело вздохнул и продолжил:
– Этот предмет виден вам, ибо вы сами по себе представитель совершенно другого мира. Вы можете его видеть точно так же, как видите меня или себя, понимаете? Однако, вас здесь нет, по крайней мере для жителей этого мира мы невидимы и бестелесны. Вы, с их точки зрения – лишь невидимое действие, как, например, с вашей точки зрения невидим в застывшем мгновении сам процесс копания. А видимы для них, и более того – мгновенны и подлежат фиксации лишь наши действия и наши поступки. Нас же самих здесь нет. И точно так же, живущие тут аборигены неразличимы для наших органов восприятия. Вполне возможно, что этот мир и сейчас полон различных событий, однако мы с вами, как и раньше, в состоянии увидеть глазами только сами предметы, которые вызывают эти события, ну или наоборот – предметы, которые являются следствием этих событий, понимаете? Ну а сами по себе – физические, материальные предметы, к которым все так привыкли в мире людей, для местных жителей они невидимы! Как невидимы для них и мы с вами.
– Так здесь есть кто-то ещё? – акула быстро осмотрелась, держа в плавнике фонарь, и совершенно внезапно, вдруг