Джинны. Валерия Олеговна Трофимова-Рихтер
менее, в конечном итоге поддержал идеи брата и сестры о «заключении Линара под стражу». Слухи, однако, встревожили всех не на шутку; но обо всем дружно условились молчать. Этайн поражалась самой себе – как она держала себя, не проговорилась.
Солнце уже давно село, и друзья вернулись в квартал воинов. Напоследок Линар гневно сказал Этайн:
–И ты не смей никуда… Заварила тут… – помимо гнева, в голосе сквозили обидные нотки.
–Никуда и не собиралась, не волнуйся, – грубо бросила она в ответ.
Но, в то же время, про себя неустанно твердила: «так будет лучше, так будет лучше»…
А будет ли лучше, на самом деле?..
Воительница брела одна по коридору. Факелы отбрасывали тени на стены. К теням она привыкла последнее время присматриваться.
Коридор привел Этайн в небольшой зал. «Странно, не туда свернула, что ли?», – подумала девушка. Вместо того, чтобы дойти до своей комнаты, она почему-то попала в душный зал с низким потолком и тоже низкими, несуразными, толстыми расписанными колоннами, вокруг которых было разбросано всякое тряпье, фляжки, пряжки, ремни и тренировочное оружие – имущество воинов.
«Точно, кладовая». Как можно было вообще заблудиться в родных стенах?..
Вдруг один факел, установленный совсем недавно, резко погас. Словно его затушило чье-то ледяное дыхание. За ним погас и второй, и так – в аккурат, через один. Чередование навеяло мысли о какой-то безумной игре на выживание. Тени сгущались все больше.
Но Этайн уже было все равно. Она знала, с кем предстоит встретиться. И к этому «кому-то» у нее накопилось немало вопросов.
Из-за колонны вышел так называемый Делазар. На это раз не в балахоне, а в торжественном похоронном одеянии, том самом, в котором Этайн видела его в последний раз.
–Здравствуй, Алетейн. Сегодня ты, на удивление, спокойна, – некто приветствовал до боли знакомым, спокойным голосом Делазара.
Ученицу Делазара возмутило то, что кто-то принимает облик любимого учителя, как примеряют простую одежду. Еще не зная, с какой силой предстоит столкнуться, Этайн промолвила как можно жестче:
–Ты не Делазар. Покажи свой истинный облик. Не потерплю, чтобы кто-то прятался за образом доброго, достойного человека.
–Довольно смелые у тебя речи. И готова ли ты увидеть мое истинное лицо?
–Мне все равно, каково твое истинное обличье, главное, не смей порочить память моего наставника.
–Как скажешь, – голос резко изменился и шел то ли от стен, то ли от потолка… Или, вещал из-под земли…
Копия Делазара растворилась. Огоньки оставшихся гореть факелов танцевали, дико колыхались, будто от сильного сквозняка. Никаких сквозняков в этом помещении никогда не бывало, и быть не могло. Внезапно запахло грозой.
По телу Этайн пробежала легкая дрожь. Но сегодня, готовая ко всему и более в себе уверенная, она держалась крепко, как настоящая воительница.
Тут на ближайшей колонне она увидела знакомые еще со скал руки с длинными когтями, только в разы