Комикс про то, чего не было… Часть вторая. Леонид Владимирович Кузнецов
сытый и благостный. А твой сын мыл бы сейчас заплеванные полы в притоне где-нибудь в нижнем городе, где его в конце концов и зарезали бы.
Про сына он напрасно ввернул. И ведь даже не понял этого, безмозглый пьяница… Ну, сказал глупость, – извинись. Поймут и простят. Спишут на нервы. Кому ж сейчас охота ссориться? Так нет! Еще и рожу обиженную скроил! Воистину, Марии “повезло”: по части непризнавания за собой ошибок у нее был первоклассный учитель. В общем, избегавшему в этот вечер острых углов Каифе самому пришлось возвращать разговор в цивилизованное русло, переведя его на проблемы образования. Действительно ли его интересовало, как в Магдале преподается тора, или ему просто захотелось, чтобы Иосиф заткнулся, предоставив его ученикам возможность расхваливать его “волшебную” методу, о которой по Ершалаиму ползали самые разные слухи? Например, поговаривали, что старик окончательно сбрендил. Более того – ударился в ересь. Разговор, однако, вышел интересным. Единственно, Каифу насторожил несколько парадоксальный способ извлечения мистического знания из священных книг, о котором с радостью доложила ему дорвавшаяся до возможности безнаказанно поговорить Мария, не понимая, что она выбалтывает сейчас, возможно, то, что является секретом. Причем секретом – небезопасным не только для своего учителя, но и для всех его учеников. То есть и для нее самой тоже. Она так увлеклась, что совершенно не обратила внимание на то, как напрягся Иосиф. Не увидела она и того, что Ав закрыл уши руками, а Михаэль давно уже делает ей страшные глаза и, не особо таясь Каифы, показывает кулак.
– Ты что же, действительно полагаешь, дочка, – осторожно начал первосвященник, – что тора скорее научит тебя видеть Бога, если ты перестанешь ее читать?
– А можно подумать, что Ему будет легко до меня достучаться, если я заткну уши и закроюсь от Него книжками с рассказами о Нем, которые я и так уже давно наизусть выучила?
Мария, похоже, не соображала, что за подобные методические вольности ее учителя могут не просто взашей погнать из Магдалы. Хотя, куда уж гнать дальше той дыры, в которой он теперь живет?…
– Нет, правда, достаточно с меня чтения! Пусть теперь Бог читает меня, если не обманывает, что любит меня! Как Он все время мне говорит…, —
добавила она, не замечая, как среагировал Каифа на ее последние слова. А он аж побелел.
– Я ведь теперь уже почти совсем прозрачная стала и ни от кого больше не прячусь.
– И от Сатаны тоже?, —
вставил Каифа, но не был услышан увлекшейся Марией, а иначе бы она ему ответила, что никакого Сатаны нет, и что эту глупость придумали одни дураки для того, чтобы пугать и делать послушными других.
– Так вот, мои глаза и уши для Него открыты, – продолжала девочка. – Так что пусть говорит мне, что хочет.
Сказала, простая душа, и радостно засмеялась. В полном одиночестве, впрочем, потому как никого своими словами не рассмешила.
С этого, собственно, все и началось. Сын Каифы, до сих пор сидевший молча и в раздражении наливавшийся неразбавленным вином, а также злобой от того, что отец приказал ему забыть сегодня про своих друзей и угробить вечер на общение с какими-то