Как падкий по сдельным расценкам лечил марками души богатеев. Див Талалуев
Деньги тоже доставляли наслаждение, но давно не так вставляли, как жадно глядящие глаза покупателя, наркомана-нумизмата. Тем более такого нумизмата, который долго и нудно рассматривал один за другим тяжелые альбомы с монетами, давно не приходилось видеть. Таких покупателей Колин Брюсович и любил и ненавидел: он видел в них самого себя в прошлом, в той молодости, которая перетекла в старость, приведя его в армию барыг, сюда (в серый тусклый кинотеатр, заставленный потрескавшимися под тяжестью металлов столами, облепленными как навозными мухами нумизматами), а не на солнечный берег лазурного моря, как какого-нибудь среднего банкира. А ведь в молодости монеты казались более крепкой валютой, чем та, что ходит по рукам в повседневной жизни. И самое обидное, он не мог понять, что его держит здесь, не исключено, что сто-двести подобных сделок, одна из которых намечалась сейчас.
– Сто тысяч рублей хочу за неё. Удачно купил на торгах за тыщу долларов, поэтому не жадничаю. Цена моя последняя и скажу сразу, за енту монету кредит в банке взять не жалко.
Игорь вернул слаб и, забывая имя и отчество Колина Брюсовича, заключил:
– За четыре года коллекционирования монет в первый раз отдал пятьсот долларов за китайский серебряный доллар последнего императора. Максимальная стоимость, которую я когда-либо платил за монету. В последующие года пожалел об этом приобретении: монету можно было урвать дешевле. Здесь, возможно, похожая ситуация.
– Смотри, она ждет своего покупателя, а значит долго не пролежит, – барыга аккуратно принял слаб. – А ведь хотел показать тебе другую, тоже Вьетнам, номиналом 4 Tien, без слаба, отдам за двенадцать тысяч.
Игорь запустил освободившуюся руку в карман и вытащил назойливый телефон, входящий определился как «abyss$»5.
– Привет, Света, – поздоровался Игорь.
– Привет, кормилец, – шутила Света. – Клиент из рода чиновников. Богат, не жаден, осторожен и сильно болен.
Барыга по озадаченному лицу Игоря догадался, что потенциальный покупатель уходит, хотя до этого дня никогда без покупок не уходил, беря хотя бы пару китайских десятицентовых медяков.
По мере длительности разговора по телефону от Игоря уходил интерес к дальнейшему общению с барыгой, не попрощавшись, он направился к выходу, внимательно слушая голос из динамика, предлагающего спешить незамедлительно.
Выход нехотя выпустил его на улицу. Игорь не заметил сопротивления, но такие затхлые места, собирая толпы фанатиков, поклонявшихся вспомогательной исторической дисциплине, изучающей хронологию монетной чеканки и денежного обращения, жетонам, орденам и тому подобного, всегда притягивали, потому что конкурировали со Спортлото и казино. Здесь выставлялись на продажу товары, в редких случаях происходил обмен. Кто-то желал обогатиться и чувствовал горький азарт: мечтал уловить искомое и найти средства для его приобретения, чтобы спустя десятки лет всё это можно было перепродать и стать миллиардером; другие же приобретали просто
«abyss$» (англ.) – Бездна бабла.