Проект «Феникс». Франк Тилье
вашей подопечной, осмотреть ее десны, ее ногти, чтобы убедиться, есть ли там следы крови жертвы: это свидетельствовало бы о нападении. Стало быть, мы вынуждены будем ее усыпить.
Клементина Жаспар некоторое время молча смотрела на толстые прутья решетки, потом не слишком уверенно согласилась:
– Да, понимаю. Но пообещайте мне не делать ей больно и не причинять зла, пока не откроется, что случилось на самом деле. Эта обезьяна более человечна, чем большинство окружающих нас людей. Я подобрала ее в джунглях умирающей, раненной браконьерами, мать Шери убили на ее глазах, она мне как ребенок, в ней вся моя жизнь.
Кто-кто, а Шарко знал, что такое потерять любимое существо, не важно – человека или животное, и он попытался найти для ответа самые нейтральные слова:
– Не могу ничего обещать, мадам, но постараюсь сделать все, что от меня зависит.
Жаспар печально вздохнула и еле слышно сказала:
– Хорошо, спасибо, комиссар. Пойду принесу пистолет для подкожного впрыскивания.
Шарко подошел к клетке поближе, присел на корточки, стараясь не задевать решетку. Не могло быть никаких сомнений: след на лице жертвы оставили челюсти животного. Вполне вероятно – обезьяны, и вполне понятно, как все происходило. Шимпанзе ударила девушку по голове пресс-папье и укусила ее, скорее всего не осознавая, почему и зачем это делает. Комиссар слышал о внезапных приступах ярости у приматов, способных в таком состоянии без всякой видимой причины уничтожить собственное потомство. Может быть, Ева вела себя недостаточно осторожно, может быть, она потребовала чего-то от шимпанзе в неудачное время. Одно точно: ничего хорошего этой бедолаге с оттопыренными ушами без мочек и тяжелой челюстью не светит.
– Тебе тридцать семь, старушка уже, да? А знаешь, тебе ведь столько же лет, сколько женщине, которую я любил… Понимаешь? Свихнуться никогда не поздно, да? Почему ты не хочешь объяснить, что на самом деле произошло?
Вошла Клементина с предметом, странно напоминавшим краскораспылитель. Шарко выпрямился и бросил взгляд на потолок.
– А тут ведь повсюду камеры видеонаблюдения. Вы не подумали, что…
– Это ничего не даст. Именно Ева должна была включить охранную сигнализацию и вообще всё, в том числе и камеры, только после того, как запрет двери.
Клементина вздохнула и направила пистолет на обезьяну.
– Прости, мое солнышко, деточка моя…
Именно в этот момент Шарко обернулся и взглянул женщине прямо в глаза. Вся напряженная, она медленно приближалась к клетке, рука с оружием дрожала.
– Нет, простите, я не смогу!
Шарко взял пистолет с лекарством из рук приматолога:
– Ладно, не надо, я сам.
Обезьяна, которая так и оставалась в углу, слегка выпрямилась, протянула вперед руки ладонями наружу, потом, чуть отпрянув и вжавшись в решетку спиной, поднесла ладони к лицу. Шарко прицелился, но Жаспар вцепилась в его руку:
– Погодите, погодите! Она наконец-то заговорила!
Шери