Отражение не меня. Искра. Марина Суржевская
легла в теплых носках, к утру все равно замерзла. Воздух на чердаке был затхлый, тяжелый, но холодный, а в щелях под крышей гулял ветер. И, похоже, за ночь еще сильнее похолодало, так что я снова замерзну в своей шали. Я хмурилась, пока одевалась. Нам нужны деньги. Впереди зима, необходимо купить теплую одежду для Незабудки, да и я не могу бегать под снегом в одном платке. Вернее, могу, конечно, но если заболею, все станет еще хуже. Придется платить лекарю, покупать лекарства… Да и ждать хворую в швейной никто не станет, мигом возьмут на мое место новую работницу. Кори и так спит и видит, как бы заменить полукровку. И хотя я раньше никогда не болела, но все может однажды случиться впервые!
Повздыхав, привычно повязала на голову платок и покосилась на остатки сухарей и вареное яйцо. Сглотнула набежавшую слюну и отвернулась. Торопливо развела огонь в очаге, прикрыла заслонкой.
– Незабудка, милая, просыпайся.
– Еще пять минуточек, – сонно пробормотала малышка, переворачиваясь на другой бок.
– Вставай, моя хорошая. Надо следить за огнем, слышишь? А то погаснет, и ты замерзнешь. Незабудка! Быстро вставай!
– Ну, Лея…
– Вставай! Я тебе кашу сварила, поешь. И никуда не выходи, поняла меня?
Малышка сползла с тюфяка, зевая во весь розовый рот и ежась от прохлады. Я накинула на сестричку шаль, быстро заплела ей косу и вздохнула. Все же девочке всего шесть лет, страшно ее одну оставлять. Но выбора не было, надо идти на работу. Еще раз строго наказав малышке никуда не выходить, я осмотрела комнатушку и вышла на лестницу.
За ночь действительно похолодало, с реки несло сыростью, и на улице это ощущалось еще сильнее, чем на нашем чердаке. В предрассветном сумраке бледно сверкали желтые звезды, а серп месяца покачивался на черных тучах. Красиво, только зябко. Зато ранним утром можно почти не опасаться нападения: к рассвету все местные отщепенцы расползались по своим норам.
Я улыбнулась знакомому коту, что жил по соседству, но тот лишь вильнул хвостом и скрылся в тени дома. Вышла к реке и пошла вдоль нее, рассматривая деревянные перила моста. Этот городок был довольно большим – в маленьких сложнее найти работу, да и все приезжие на виду. А в больших городах легко затеряться: на окраинах всегда проживают разные люди, кто-то въезжает, кто-то отправляется дальше, и никому нет до других дела. И это меня вполне устраивало! Тория всю жизнь вдалбливала в меня страх перед магами, да и ее предсмертные слова я хорошо запомнила.
За мостом уже была дорога и даже редкие экипажи с ранними путниками. Здесь сновали заспанные торговки с корзинами, что спешили в торговые ряды со своими товарами, булочник заманивал в свою лавку свежим ароматным хлебом, а молочник расталкивал прохожих, торопясь разнести кувшины зажиточным горожанам. Сон слетел с меня, и я пошла веселее, раздумывая, как упросить Кору выдать задаток. Иначе придется расстаться с медальоном, а делать этого ох как не хотелось! Все-таки это единственное наследство.
В швейной уже все собрались, и, кивнув приветливо