Звездный час по тарифу. Антон Леонтьев
представители бизнеса, и я в том числе. На юбилей Изабеллы каждый пожертвовал пару десятков тысяч реалов...
– А сколько же ей исполнилось? – попытался выведать Андреас. – Тридцать? Или сорок? Она, как эльф, не имеет возраста.
– Истина, как известно, лежит где-то посередине, – с лукавой улыбкой произнесла Ксения. – Это – государственная тайна, но Изабелле сегодня исполнилось тридцать пять.
Прием был в самом разгаре. Ксения перебрасывалась ничего не значащими фразами со знакомыми и скучала. Зато Андреас, как она без удовольствия отметила, чувствовал себя в своей тарелке: президент смеялся над его забавными историями уже в течение получаса.
Ксения украдкой взглянула на старинные часы – четверть одиннадцатого, а прием продлится до полуночи. Это значит, что еще почти два часа ей придется провести в президентском дворце. Ксения подумала о погребении родителей, которое было намечено на следующий день: на нем будут присутствовать только родственники. И она никак не могла отделаться от мысли о том, что провожать в последний путь отца и маму будет человек, который организовал их смерть.
Ей стало душно. Андреас продолжал развлекать президента и его супругу веселыми историями из греческой политики. Ксения вышла на балкон, который выходил в сад. Били струи подсвеченных фонтанов, на полночь был запланирован фейерверк в честь именинницы. Ксения оперлась на мраморную балюстраду и ощутила горечь. Она задрала голову и уставилась на темное небо, сиявшее мириадами звезд.
– Сеньора Сан-Донато? – услышала она знакомый голос и обернулась.
Перед ней стоял высокий молодой мужчина. И откуда ей знакомы его дерзкие глаза и мальчишеская усмешка?
– Вы меня не узнаете? – произнес он. – Феликс Разумовский, русский журналист, который недавно брал у вас интервью.
– Я вас узнала, – солгала Ксения.
Ее смутило не то, что она забыла имя этого нахального русского, а то, что она никак не могла выбросить из головы его смазливую физиономию.
– Так говорят почти все, сеньора, но не многие помнят меня, – заметил журналист. – Понимаете, профиль моей работы таков, что не привлекать к себе внимание – это благо.
Ксения заявила:
– Это помогает вам пробраться в дом к жертве репортажа под видом разносчика пиццы или водопроводчика, сеньор Разумовский?
Феликс улыбнулся, и Ксения отметила, что улыбка у него чрезвычайно сексуальная. И о чем это она думает? Она – без пяти минут замужняя дама, ее жених Андреас всего в паре шагов, а она любезничает с этим русским.
– К сожалению, я занята, – сказала Ксения весьма сердито. И на кого она сердится – на этого прощелыгу? Он для нее ничего не значит!
– Разрешите вам не поверить, – заявил журналист.
Ксения задохнулась от подобной наглости.
– Что вы сказали, сеньор Разумовский? – произнесла она, чувствуя, что краска стыда заливает ее щеки. – Я вас правильно поняла?
– Уверен, что правильно. – Феликс снова рассмеялся, и Ксения не могла отделаться