За сумеречным порогом. Питер Джеймс
как доктор вышел из своей машины и подошел к моему телу. Я наблюдал за ним.
Харви заметил недоуменное выражение на лице медсестры.
Хирург покачал головой:
– Думаю, тебе это приснилось, дружище.
– Я не спал, – настаивал Харви. – Я могу его описать.
Хирург кивнул, чтобы он продолжал.
– Он…
Харви ясно видел доктора, он выскочил из автомобиля и побежал через дорогу. Потом образ рассыпался на части, замутился, будто вода, в которую бросили камень. Он видел машину доктора, и вдруг она превратилась в другой автомобиль, кто-то сидел за рулем – женщина, которая кричала. Харви попытался вернуть воспоминание, но оно ускользало.
Хирург ободряюще улыбнулся:
– Боюсь, старик, на тебе здорово сказался наркоз. – Он бросил взгляд на листки, прикрепленные к спинке кровати. – Ты был в шоке, тебе вводили кетамин. Он иногда вызывает галлюцинации, которые могут длиться в течение нескольких дней.
– У меня нет галлюцинаций. – Харви посмотрел на медсестру, ища одобрения, но она нахмурилась, ее лицо превратилось в застывшую маску.
Через не загороженное ширмой пространство он увидел женщину в полотняной шапочке, везущую кофе на металлической тележке.
– А как чувствует себя твоя левая рука? – спросил хирург с отсутствующим выражением лица, как будто его мысли были где-то далеко.
– С ней все в порядке.
– Ты не левша?
– Нет.
– Тебе повезло. Она не будет действовать еще пару месяцев.
– Но я правда все видел, – повторил Харви. – Я… я видел…
Насмешливый взгляд хирурга заставил его запнуться, он засомневался: правда, что же он видел? Он хотел сказать доктору, что видел свою мать, но понял, что это будет звучать еще более смехотворно.
– Хотелось бы взглянуть на твоего отца, – улыбнулся мистер Уинн. – Я не видел его лет десять. Передай ему мой привет. Загляну через пару деньков.
Он отвернулся, тихо сказал что-то врачу и сестре и вышел.
Сиделка открепила листочки от спинки кровати, что-то написала на них и прикрепила снова. Потом сложила ширму, шепнула что-то медсестре, и, как щенки на поводке – пришло Харви в голову сравнение, – все трое вслед за хирургом покинули палату.
5
Кэт Хемингуэй, как всегда по утрам, спешила в редакцию, горя нетерпением приступить к работе. Она потеряла перчатки и засунула руки глубоко в карманы плаща от «Бёрберри», в стиле пятидесятых годов. Она купила этот макинтош в комиссионке на Ковент-Гарден, и он был ей велик на размер. Под плащом на ней был двубортный пиджак мужского покроя, бесформенная черная юбка и черные легинсы.
Процесс макияжа раздражал Кэт, да ей почти не требовалась косметика, хотя твердой уверенности в этом у девушки не было. Ее кожа сияла здоровьем, худое скуластое лицо оживляли веснушки, рассыпанные по лбу, щекам, на хорошеньком вздернутом носике. Краситься она не умела и накладывала слишком много грима, не очень разбираясь, куда какой наносить, что вместе со спутанной копной