Проигратель. Галина Львовна Романова
решив, что терять уже нечего, показал ему оттопыренный палец.
– Ну, козел, держись!
На него накинулись с трех сторон. Он метнулся к окну, пригнулся, уходя от замаха, врезал кому-то в живот кулаком, сбил летящий в голову кулак, наугад лягнул ногой, но на этом его удачи и кончились. Ногу поймали за щиколотку и дернули так, что он шлепнулся на пол, еле успев выставить ладони, чтобы не разбиться. Все-таки попытался брыкнуть второй ногой, даже, кажется, куда-то попал, но в следующий миг и вторая щиколотка оказалась в чужих руках, а потом он почувствовал, как на них защелкнули стальные браслеты.
Тут уже стало ясно, что игр больше не будет. И можно было смириться и позволить этим троим проделать обычную для них «процедуру», но он, уже зная, что проиграет, что его сомнут числом, отбивался, рвался, пробовал даже бодаться, выворачиваясь изо всех сил – до тех пор, пока кто-то не двинул ему в пах. И это стало началом конца.
Над ним склонился Рий-второй. В его руке блеснул шприц. Ловким уверенным движением он вогнал иглу ему в вену, надавил поршень, впрыскивая мутноватую жидкость, после чего спокойно попрощался и ушел.
А Проигратель остался лежать, глядя в потолок и повторял на все лады: «Я не знал, что это будет так больно!» – до тех пор, пока глаза не закрылись сами собой.
Совсем уж последней, прежде чем сознание провалилось во мрак, ему пришла другая мысль:
«Яд?»
– На грунте, кэп.
Он тихо выдохнул и поймал себя на мысли, что все это время непроизвольно задерживал дыхание.
После гула двигателей тишина казалась угнетающей и, казалось, было слышно, как тихо потрескивает остывающая обшивка корабля.
– Доложить обстановку.
Мягко загудела автоматика, нагнетая воздух. Один за другим загорались обзорные экраны, выключенные на время посадки, начиная показывать сумрачную дикую местность – скалы, море, далекие отблески заката.
– Докладываю. Внешнее атмосферное давление – единица, температура – восемь стандартных единиц. Состав атмосферы… азотно-кислородная. Баланс в норме. Опасных примесей не обнаружено…
– Естественно, – он поймал себя на мысли, что улыбается. – Это ведь она, старушка Земля.
– Земля? Я ничего не хочу сказать, но… вы уверены, кэп, что это – здесь? – в голосе штурмана звучало недоверие.
– Да, Гейс. Здесь. Должно быть здесь. И сейчас.
– Сейчас? Но Я-эффект непредсказуем… Могло случиться все, что угодно.
Об этом он думал и сам, но сейчас отогнал от себя крамольную мысль. Поиск продолжался слишком долго. Пора бы уже достичь каких-нибудь результатов.
– А вот это нам и предстоит выяснить в ближайшее время.
Темнота. Это нормально. Ведь мозг умер и больше не в состоянии воспринимать фотоны света. Но откуда тогда эти мысли – про тьму, про смерть и даже про фотоны? Что это? Та самая пресловутая душа, о существовании которой до сих пор спорят гностики и никак не могут понять, что же она такое? Или все намного проще, и он просто-напросто ослеп?
Вот это действительно