Голос вождя. Алексей Махров
они остались вот там! – Володя резко махнул рукой в сторону дальнего поля, где до сих пор виднелись столбы дыма. – Нам бы сейчас ударить вдогонку, добить немчуру, а нечем – выбита примерно половина матчасти, а уцелевшая техника нуждается в разной степени ремонта. И люди… люди смертельно устали! А если не завтра, то через пару дней точно эти твари перегруппируются и снова попробуют нас на зуб. Учитывая, что здесь три танковые дивизии и две моторизованные против одной нашей – я не уверен, что моя гвардейская устоит! А с севера прет Гот! Боюсь, что Минск мы не удержим! Правда, товарищ Сталин на это и не рассчитывал, эвакуация госучреждений идет с пятого сентября.
– А население, промышленность?
– Населения почти не осталось, а эвакуация промышленности закончена две недели назад! – устало усмехнулся Бат. – Ее начали, как только немцы к УРу подошли… Фрицев ждет пустой город…
– Не верили, стало быть, что укрепрайон устоит? Я ведь сам проходил через него месяц назад – там немцы столько войск подогнали – в ближнем тылу яблоку негде было упасть!
– Да он бы и неделю не устоял! – хмыкнул Батоныч. – Невзирая на героизм бойцов и толщину бетонных стен! Фрицы – известные мастера штурмовых действий. Спасало то, что почти каждый день наше командование бросало во встречные бои свежесформированные дивизии. А активность немецкой артиллерии парировало грамотной контрбатарейной борьбой – не давали безнаказанно ДОТы расстреливать. Так и держались, пока… немцы отсюда ту прорву войск, которую ты видел, не увели на север и юг. А три дня назад – вернули! И всего лишь за двенадцать часов прорвали линию укрепрайона на всю глубину. И вот сегодня на рассвете ввели в прорыв танки. У меня был приказ просто задержать фрицев на сутки. Мы его слегка перевыполнили, разгромили и отбросили немецкий механизированный корпус. Но дальше – снова придется отступать или положить здесь всех!
– Не переживай, Володь! – Я положил руку на плечо друга. – Вы действительно сделали невозможное! Я ведь смотрел результаты твоих действий – это наилучший результат по итогам всех наших провалов! Война будет закончена уже в 1943 году, представляешь?
– Представляю… – кисло улыбнулся Батоныч. – А сколько мы солдатиков в сырую землю уложим, ты в энциклопедии посмотрел?
– Общие потери, военные и гражданские, составили почти восемь миллионов, – вздохнул я. – Но это всяко меньше той цифры, с которой я «начинал» свой вояж!
– Да, я помню, ты говорил при нашей первой встрече – двадцать семь миллионов! Все лучше и лучше, да, Виталь? – угрюмо глянул на меня Володя, словно это я был виноват, что потери не свелись к нулю. – Ладно, прости… я после сегодняшнего боя никак не отойду. Ты реально многого добился.
– Да и ты, дружище, не подкачал! – Я шутливо толкнул Батоныча кулаком в плечо. При этом мы синхронно поморщились от боли в ранах. – На пустом месте создал мощное танковое подразделение! Я вычитал, что его структуру копировали не только наши и не только во время войны, но и на Западе,