Два года каникул. Жюль Верн
и стараясь не упасть на скользкой палубе.
Еще раз послышался голос юнги, затем все стихло.
Бриан с трудом пробрался в носовую часть яхты и окликнул Моко. Ответа не было.
Неужели юнга упал в море? Но в таком случае он наверняка погиб, потому что яхта уже успела далеко уйти от того места, где он упал, а волны не могли нести его так же быстро, как яхту.
Но нет! Снова послышался крик, только гораздо слабее предыдущего. Бриан кинулся к бушприту[6]. Там, в углу между бортами, он увидел Моко. Юнга запутался в сжимавшей ему горло веревке. Эта веревка спасла мальчика от падения в море, но зато теперь грозила его задушить.
Бриан открыл свой ножик, быстро перерезал веревку и освободил юнгу, а потом отвел его на прежнее место, где тот скоро пришел в себя и от души поблагодарил своего спасителя.
Между тем, вопреки предсказанию Бриана, скорость яхты после потери фока заметно уменьшилась, вследствие чего возникла новая опасность, о которой говорил юнга: волны, бежавшие быстрее яхты, накатывали с кормы и заливали палубу.
Наконец на горизонте стали появляться смутные проблески света. К несчастью, стоял густой туман и вдали ничего не было видно. Облака проносились по небу с ужасающей быстротой. Ураган нисколько не ослабевал, и море сплошь было покрыто клокочущей пеной. Яхта то взлетала на самый гребень волны, то низвергалась в бездну, и будь это поближе к берегу, она давным-давно опрокинулась бы.
Молодые люди безмолвно глядели на этот хаос бурлящих, беснующихся волн. Они понимали, что, если буря не утихнет, у них не останется никакой надежды на спасение. Волны зальют палубу, проникнут внутрь яхты, и несчастный корабль пойдет ко дну.
Вдруг Моко воскликнул:
– Земля! Земля!..
Туман на мгновение разорвался, и сквозь образовавшийся просвет юнге показалось, что он видит на востоке очертания берега.
– Земля? – переспросил Бриан.
– Да, – отвечал Моко, – она самая! На востоке…
И он указал вдаль на какую-то точку, которая тут же снова скрылась в тумане.
– Ты уверен, что это земля? – спросил Донифан.
– Уверен, совершенно уверен! – стоял на своем юнга. – Вот, когда туман опять рассеется, поглядите сами внимательно… Вот сюда, немного правее фок-мачты… Да вот же она, вот!..
Туман редел и, отделяясь от моря, понемногу поднимался. Через несколько минут океан впереди яхты очистился, и стало видно далеко вперед.
– Да, и правда, это земля! – воскликнул Бриан. – Действительно земля!..
– И очень низменная, – прибавил Гордон, внимательно разглядывая показавшийся впереди берег.
Теперь сомнений не было: впереди, милях в пяти или шести, виднелась земля, – все равно, материк или остров, но – земля!
Но вот притихший было ветер подул с новой силой. Подхваченная штормом «Мэри» неслась к берегу, как перышко. На бледном фоне неба берег рисовался черной, точно проведенной чернилами полосой. На заднем плане возвышалась скала. Впереди тянулось желтоватое прибрежье, обрамленное
Бушпри́т – горизонтальный наклонный брус на носу судна для вынесения вперед носовых парусов.14