Новый вид. Проводник. Марина Винер
и вышла, кивая седой головой и что-то бормоча.
– Совсем Фаинка плохая стала. Мелет невесть что, – посочувствовала продавщица.
– В интернат ее надо, – наставительно произнесла женщина, что стояла у самого прилавка.
– Так жалко же! – отозвалась вторая, складывая в корзинку пакетики с конфетами. – В интернате разве уход? До могилы доведут как раз.
– Вот дождемся, что она всю деревню спалит, – злорадно промолвила первая. – Тогда опомнимся, да поздно будет!
– Фаинка безвредная, болтает только что ни попадя, – примирительно сказала продавщица.
– Ладно, ладно. Поживем-увидим. Не к добру это, – зловеще произнесла деревенская Кассандра и выплыла из магазина.
Нилыч молча шел рядом с Сергеем, искоса на него поглядывая.
Безлюдные улицы наводили тоску.
– Где все? – не выдержал Сергей. – В это время раньше скотину выгоняли, кур-уток кормили, а сейчас… Как вымерли.
– Не только скотины, людей в деревне почти не осталось. Многие перемерли, и не только старики. Больше по пьяни. А кто и грех на душу взял: руки на себя наложил. Вот Зинка в прошлую осень. Ейный муж к другой бабе ушел, так ничего лучше не придумала, как в петлю лезть, – охотно подхватил разговор Нилыч. – Ну, и поразъехались, конечно. Ты далече сей момент наладился? Твой дом прошли уже, а ты и не заметил.
– Я… я тут, недалеко, – замялся парень.
– Ленка твоя сейчас в клубе, в библиотеке. Нет ее дома.
– А ты откуда знаешь?
– Что ты к ней или что ее дома нет? – засмеялся Нилыч. – Да не тушуйся. Я мимо шел, замок на дверях.
– С улицы дверей не видно.
– Я приметливый, – снова хмыкнул Нилыч, остановился, придержал Сергея за руку и наклонился к нему. – Ты увидишь много непонятного, – проговорил он еле слышно и сделал шаг назад.
Парень отвернулся и, разглядывая тихую улицу, прикидывал, как бы избавиться от непрошенного попутчика.
– Пока осмотритесь, – раздался за его спиной хорошо поставленный низкий голос. – Но будьте очень внимательны и осторожны, Сергей Георгиевич. Примечайте мелочи, снимите шоры с глаз и ума. Особенно – с ума. Ну, а если понадобится помощь (а она, боюсь, понадобится!), милости прошу ко мне. В конце улицы мой дом, у ворот огромная липа. Не ошибетесь. Жду вас, милостивый государь, в любое удобное для вас время.
Сергей дико взглянул на Нилыча. Куда делся свойский деревенский мужичок с характерным говорком, то подшучивающий, то подмигивающий? Перед ним стоял господин со спокойным выражением красивого лица, доброжелательно смотрел на него, а взгляд был не только внимательным, но и печальным.
Петр Нилыч сделал полупоклон, повернулся и пошел по обочине дороги к своему дому. Походка была такой, будто на нем не старенькие драные галоши, а по меньшей мере лаковые штиблеты.
– Не бегал я к вам за блеснами. Я вас не знаю! – крикнул Сергей вслед странному господину. – Не могу вспомнить, потому что просто не знаю!
Тот