История из жизни одного театра. Максим Сергеевич Евсеев
местного театра, которые если и не помогли реализовать всей глубины его пьесы и режиссуры, то изо всех сил старались…
Но теперь, дело поворачивалось таким образом, что это ему давали понять, что снисходят до его попыток поставить спектакль и даже начинают терять терпение.
В то время, пока Валерий Владимирович, размышлял о том, как не совпадают порой наши ожидания и суровая действительность, за неплотно прикрытыми дверями происходил напряженный и может даже нервный диалог между заведующим труппой и молодой девушкой, статус которой был для столичного режиссера не вполне ясен.
– Я, по-моему, вполне понятно объяснил вам… – настаивал Иван Яковлевич.
– А я спросила. – возражала девушка.
– А я вам, в который раз напоминаю, что вы должны заниматься своим делом.
– Я свои дела сделала.
– А домик Кума Тыквы? – возразил заведующий труппой.
– У него нормальный домик!
– А он, тем не менее, жалуется: неудобно, темно и капает.
– Я не сантехник! – взорвалась Алена Игоревна. – Во всем театре капает. А у него скромный должен быть домик. Он кум Тыква, а не олигарх.
– Я буду жаловаться заведующему постановочной части и даже Веронике Витальевне.
– Вот пусть она куму Тыкве свою дачу отдаст.
– Алена Игоревна! – задохнулся от гнева заведующий труппой. – Мы с вами еще вернемся к этому разговору.
И в коридоре послышались раздраженные шаги Ивана Яковлевича, который видимо отправился искать управу на непокорную девушку.
А девушка, постояв некоторое время с той стороны двери вернулась в репетиционный зал. Вид у нее был смущенный.
– Вы ведь не актриса, так ведь? – спросил Валерий Владимирович.
– Нет. – ответила Алена. – Но я непременно стану.
Глава пятая
– Понятно. – сказал режиссер, хотя ему мало что было понятно. Он не знал с чего ему начать спрашивать и он ещё раз повторил, уже сказанное. – Понятно…
– Я в этом году собираюсь поступать и непременно поступлю. Вы же отпустите меня в Москву на экзамены? – спросила Алена.
– Я-то отпущу, – великодушно согласился молодой человек, – Но…
Он по-прежнему не знал, что ему сказать и чем продолжить это самое "Но…". Ситуация была несколько странной, не сказать больше. И странность её была не в том, что девушка пришла на кастинг без образования и даже не в её уверенности, что она непременно поступит в институт, а странно было вообще все. Единственного человека, который в этом театре был рад предстоящим репетициям, не хотели на эти репетиции пускать, а те актеры которых ему настойчиво рекомендовал задействовать в будущей постановке главный режиссер, изо всех сил старались из этой постановки слинять. Заведующий труппой, в обязанности которого входило призвать недисциплинированных и обнаглевших артистов к порядку, тратил свое время и силы, чтобы выгнать из репетиционного