Кристина + Сергей = смерть. Любовь под присмотром КГБ. Леонид Млечин
утром и думаю: почему я не могу быть в постели с тем, кого я люблю?
Рожков растерянно сказал:
– Я думал, ты давно забыла обо мне.
Валя взяла его за руку, спросила:
– Ты приедешь ко мне?
– Ну что ты говоришь глупости, – резко ответил Рожков. – Как это, интересно, я могу к тебе приехать?
Она, словно не слыша его слов, повторила:
– Так ты приедешь ко мне?
– Приеду, – сказал он. – Вот если твой муж сломает шею, катаясь на лыжах, или утонет в океане, я приеду к тебе. Буду сидеть у тебя на веранде с видом на океан.
Она повела его в ресторан. Говорила о том, как хорошо им будет вместе. Сама заплатила по счету. У Рожкова денег не было.
В день ее отъезда он не выдержал и поехал на Ярославский вокзал, откуда поезда шли до Хабаровска. Видел, как Валя вылезла из черного автомобиля и водитель нес ее чемоданы. Она села в мягкий вагон. Ее провожали какие-то люди в штатском и в форме – видимо, сослуживцы ее мужа, срочно командированного в Северную Корею, где полыхала война.
Ну вот и все, подумал Рожков, сказка кончилась.
Через три недели – в понедельник утром Рожков получил срочную телеграмму из Хабаровска от Валентины: «Руслан погиб. Выезжаю».
Вышинский проводил совещание. Он открыл рот, намереваясь что-то сказать, но в кабинет буквально влетел помощник. Что-то прошептал министру на ухо. Министр, несколько растерянный, выскочил из-за стола со словами:
– Прошу меня извинить. Сейчас вернусь.
Он вышел в приемную и взял телефонную трубку. Разговор с неизвестным собеседником был недолгим. Повесив трубку, распорядился:
– Немедленно вызовите Громыко из Лондона. Распоряжение президиума ЦК.
Лидия Дмитриевна собирала чемодан мужу. В который уже раз с тревогой спрашивала Андрея Андреевича:
– Так ты даже не догадываешься, зачем тебя так срочно вызывают?
Громыко качал головой.
– Может быть, мне все-таки лететь с тобой? Как ты там один будешь? Кто тебя покормит?
– Не беспокойся. Если новости хорошие – я быстро вернусь и проголодаться не успею. А если плохие, то и тебя вызовут.
Огорченная Лидия Дмитриевна присела на кровать.
– Ты думаешь, тебя отзывают?
– Действительно не знаю. Но наш резидент был счастлив, когда узнал, что меня требуют в Москву.
– Ну, он тебя просто ненавидит, – констатировала Лидия Дмитриевна. – По-моему, это что-то личное.
– На этой службе, – возразил Громыко, – личного не бывает.
Самолет, прилетевший из Лондона, прямо на летном поле встречали трое. Громыко увидел их в иллюминатор. Узнал только одного – Семенов из министерства иностранных дел. А кто остальные двое?
Когда Громыко спустился по трапу, все трое устремились ему навстречу. Лица у них были мрачные.
– Здравствуйте, Андрей Андреевич, – сказал Семенов. – С приездом.
Высокий