За пределами игр и сценариев. Эрик Берн
окружающих, громко и категорично перечислял свои претензии к тем, кто сидел перед ним. При этом он тоже загибал пальцы.
Следует подчеркнуть, что Родитель, Взрослый и Ребенок не являются синонимами суперэго, эго и ид. Последние представляют собой психические факторы, тогда как первые суть полноценные эго-состояния, каждое из которых испытывает влияние со стороны эго, суперэго и ид. Например, когда Мэттью воспроизводил эго-состояние Родителя, он не только вел себя как строгий отец, но и, подобно ему, искажал реальность, давая выход своим садистским импульсам. А когда катексис переходил к эго-состоянию Ребенка, привыкшего смеяться над окружающими, Мэттью нападал на других, испытывая при этом чувство вины, чем походил на задиристого мальчугана.
Что до терапии, то первым делом нужно было объяснить Мэттью, как в его чувствах и поведении проявляют себя Родитель, Взрослый и Ребенок. Задачей следующего этапа было установление контроля над ситуацией с помощью Взрослого. Затем надлежало проанализировать конфликты, имеющиеся между тремя эго-состояниями. Каждый из этапов давал свои позитивные сдвиги, конечной же целью терапии в этом предпсихотическом случае было достижение согласованного взаимодействия трех эго-состояний с помощью структурного анализа.
Важно отметить, что Мэттью получил два обратных предписания. Первое касалось того, что все дети должны расти. Но никто ведь не говорит двухлетнему малышу, что ему нужно расти. Всегда следует заострять внимание на том, что мы не пытаемся избавиться от Ребенка. Мы не считаем, что данное эго-состояние делает человека инфантильным, и не употребляем термин «Ребенок» в уничижительном смысле. Наоборот, мы полагаем, что Ребенок обладает рядом позитивных качеств, которые могут внести существенный вклад в развитие нашей личности. Для этого нужно лишь устранить неразбериху, связанную с данным архаическим эго-состоянием, и предоставить Ребенку возможности для самовыражения, поскольку он обладает способностью внести в нашу личность вклад, равнозначный тому, который настоящий ребенок вносит в свою семью.
Второе контрпредписание носило специфический характер. Оно запрещало Мэттью исследовать историю и механизм его идентификации со своим отцом, что, кстати, представляло собой один из аспектов его Родителя.
ПРОСТОЙ ТРАНСАКТНЫЙ АНАЛИЗ
Однажды из уст пациентки по имени Камелия мы услышали такое признание: она сказала своему мужу, что больше не будет вступать с ним в половые отношения и он может начинать подыскивать себе любовницу. Другая пациентка, которую звали Розита, с любопытством спросила: «Почему ты это сделала?» Реакция Камелии заставила Розиту почувствовать угрызения совести. Камелия расплакалась и ответила: «Я так старалась, а вы еще меня критикуете».
В анализе этой трансакции нам поможет схема, представленная на рисунке 3. Личности обеих женщин получили структурное представление в виде Родителя, Взрослого и Ребенка. Исходный трансактный стимул – признание