Это мучительное пламя. Ксения Мартьянова
шепота. Говорила ли она о своем детском страхе или вложила в слова совершенно иной смысл, – он не знал. Но зато явственно ощущал, как бешено стучит её пульс и как сердце словно разрывается на тысячу мельчайших осколочков.
Каждой своей клеточкой он чувствовал её боль. Каждой. Своей. Клеточкой.
– Зачем ты это делаешь?
Эбби неосознанно, но лишь слегка нахмурила брови и чуть приоткрыла губы.
– Делаю…
– Почему ты здесь? – Уточнил он, начиная медленно приближаться.
– Я уже говорила… – она стала интуитивно отступать, – … твоя сестра…
– …попросила найти меня, – закончил Дарен, коротко кивнув, – да, уверен, это так. Но сейчас хочу услышать другую… настоящую причину.
Её зрачки расширились, а сердце пропустило удар. Несмотря на то, что внешне она сохраняла полную невозмутимость, он знал – внутренне его слова попали точно в цель.
– Элейн – часть моей семьи, – её голос не дрожал и звучал на удивление уверенно, – а ради семьи я готова пойти на многое.
– Знаю, – тихо сказал он, приближаясь к ней практически вплотную. – Но всё ещё жду, когда ты назовешь настоящую причину.
– Она настоящая.
– Не для меня.
На какую-то долю секунды Эбби утихла. Казалось бы, вот сейчас она сломается под его давлением, выдаст себя с потрохами, как делала это ни один раз, но теперь вместо испуганной, загнанной в угол девочки перед ним стояла сильная и уверенная в себе женщина. Но он понял это не сразу.
– Я сказала правду, – Эбигейл вызывающе, но всё же осторожно посмотрела ему в глаза. – И мне искренне жаль, если она не такая, как ты думал.
– Эбби…
– Мне всё равно, что с тобой будет, – она говорила это так, словно пыталась убедить в этом и себя, – и, если бы твоя сестра не была в таком отчаянии, я бы никогда на это не пошла. Просто потому, что не могу и не хочу тебя видеть. Никогда.
Её слова хлестнули жесткой плетью: резко, больно, со всей силой. Место удара жгло и хотелось закричать от того, как всё внутри рвалось на части.
– Но ты здесь, – не веря её словам, повторял он, – ты всё ещё здесь…
– Лишь потому, что не могу уйти.
Её шепот побудил небо разойтись новым громовым раскатом, словно говоря ему: – ты – идиот, вот истинная причина. И другой просто не существовало.
Из горла вырвался смешок – слегка нервный и какой-то невыносимо болезненный. Он пытался, но не сумел сдержать его в себе. Дарен почувствовал внезапную острую боль в груди, словно кто-то вонзил в неё кусок толстого, раскаленного железа, и начал медленно отходить назад.
А я не могу тебя отпустить, – вертелось у него в голове, но с языка сорвалось совсем другое:
– Когда кончится буря, я отведу тебя к вертолету. Но до этого момента… обещаю, ты меня не увидишь.
Уловив в её глазах легкое смятение, Дарен развернулся, не став дожидаться