Источник зла. Василий Сахаров
и зря не дергался.
– Пошла! – Матвей взял лошадь, серую приземистую кобылу, под уздцы и повел ее в «Черноярск».
Мой взгляд скользил по убогим хижинам на окраине секретного объекта, который стал поселением, и я старался подмечать все мелочи.
«Дорога посыпана дробленым камнем, вдоль нее нет мусора и возле домов туалеты из дерева. Хоть и одичали здесь люди, но гигиена в чести и про удобства знают. Жители одеты в принципе одинаково, у мужчин брезентовые куртки и штаны, а женщины ходят в длинных строгих платьях и закрывают лица платками. Практически все вооружены. У каждого мужика огнестрел и нож, а у слабого пола на поясах перевязанные бечевкой гирьки, очень сильно напоминающие кистень. Истощенных лиц не видно – с питанием тут полный порядок и голодных нет. Где-то вдали работает дизель-генератор. Следовательно, у кого-то имеется электричество…»
Мои размышления были прерваны жителями поселка. Десятки людей смотрели на меня, сбивались в стаю и осыпали проклятьями:
– Убийца! – завопила пожилая дородная женщина.
– Сволочь! – вторил ей тщедушный мужичок.
– За что ты сгубил моего сыночка?! – к телеге подскочила симпатичная молодка с красным лицом и заплаканными глазами, перегнулась через борт и плюнула мне в лицо.
Возможно, это была мать того паренька, который меня обнаружил. Как его Матвей называл? Кажется, Векша. Его мать в своем праве. Она может плевать мне в лицо, а я буду молчать.
– Будь проклят!
– Смерть ему!
– Отдать Гоганчику!
– Пусть его абасы сожрут!
– Нет! К Федоту отправить, чтобы собачки натешились!
– Святой Ильич, заступник наш! Что же это делается?! Среди бела дня пришлые нашу молодежь убивают!
– Под нож его!
– Повесить!
– Расчленить!
Мать Векши попыталась выцарапать мне глаза, и Дмитро оттеснил ее от телеги. Но проклятья людей не стихали, а затем меня стали забрасывать грязью и гнильем.
Бум-м! В голову попал комок сухого навоза.
Бам-м! Прилетел земляной снаряд, который врезался в скулу.
В меня летела всякая дрянь, а я опустил голову и продолжал молчать. Однако потом один из мужиков, войдя в раж и полыхая праведным гневом, выхватил нож и бросился на меня. От клинка не уклониться и я уже решил, что сейчас меня начнут разделывать на куски, однако вмешался Матвей.
– Слово Старших! – закричал он, толпа моментально стихла, и когда все заткнулись, в гробовой тишине Матвей добавил: – Он нужен живым и здоровым! Не трогать его! Все понятно?!
Люди, молча, стали расходиться. А мои охранники благополучно продолжили движение, и я отметил, что мы приближаемся к черной пирамиде. И чем ближе мы были к этому странному сооружению, тем сильнее меня охватывал страх. По телу катился пот, и время от времени я вздрагивал от озноба. Это неспроста. От пирамиды веяло ужасом и если аборигены к этому привыкли, мне было не по себе. Я боялся. Меня страшила неизвестность, а еще, сам не понимаю почему, я был уверен, что в пирамиде живет зло. Причем не то зло, которое сотворил какой-нибудь