Путь к причалу (сборник). Виктор Конецкий
встала и поцеловала его. Поцеловала прямо в губы.
С заиндевевших проводов слетал иней и сухой белой пылью сыпался на ее волосы…
Потом было все то, что бывает обычно: расставания и встречи, звонки из дальних городов, письма.
И вот осенний вечер. Невский. Дождь. Спор из-за зонтика – открывать или не открывать. Алексею казалось неудобным, что он, моряк, и вдруг спрячется под зонтик. Надя все-таки открыла.
– Я не могу мокнуть. Ведь мы в гости идем. Если не хочешь, не иди со мною рядом.
Он обозлился. На вечеринке, куда шли, стал ухаживать за другой – незнакомой, красивой. Кольца тяжелых кос лежали на голове незнакомки. Она держалась гордо, даже надменно. Алексей – смело и нахально.
Сказал, что не успокоится, пока не сорвет две гвоздики, приколотые к вырезу платья на ее груди, и, видно, этим, совсем неожиданно для самого себя, покорил. А когда понял, что покорил, уже не смог удержаться. Потихоньку ушел с ней. Потом что-то налгал Наде. Она поверила, потому что верила в него. Опять встречался с той, другой. Без всяких чувств, так – красивая… Хотя и знал уже, что эта красивая на ночь вешает косы на спинку стула, а гордости у нее нет ни на грош.
Ушел в море. Писал Наде из плавания по-прежнему хорошие письма. Она вдруг перестала отвечать. Через год вернулся, позвонил. Сказала, что им не нужно больше встречаться. Поехал в институт. Нашел. Думал, будут слезы. Была одна фраза: «Как ты мог». И сказала она эти слова без восклицания и без вопроса, но Алексей понял: никакого прощения сейчас ждать нельзя. Вскоре его перевели на Восток. Четыре года отплавал он и в океане, и в морях. Повидал моржей, выяснил, что музыка им безразлична, а вот нерпа – да, та любит музыку…
Алексей дотемна бродил по городу. Наконец решился и позвонил, но Нади в Ленинграде не оказалось. После института она учительствовала где-то на Севере, на Кольском полуострове. Алексей узнал ее адрес. Послал телеграмму с просьбой разрешить приехать.
Двое суток провалялся в номере, ожидая ответа, а на третьи сдал чемодан в камеру хранения и поехал. Поехал без разрешения.
Было около десяти часов утра, когда поезд остановился у маленького желтого здания станции Шум-озеро.
Едва Алексей вышел, как сцепы лязгнули, и поезд снова тронулся. Алексей подождал, пока перестали мелькать перед ним колеса, и огляделся. Поселка не было видно. Ели вплотную подступали к насыпи. Лишь у самой станции белела поляна. Огороженные жердями, стояли на поляне заледенелые стога.
Сонная дежурная, поеживаясь, вышла на крыльцо. Алексей спросил, как пройти в Шум-озерский леспромхоз.
– Вон за стрелкой переезд, видишь? Оттуда вниз, через лесок…
Узкая и извилистая дорога спускалась к озеру. Голубые тени от деревьев лежали поперек дороги. В розовой дымке поднималось над дальними лесами солнце, и розовые искры вспыхивали в отполированных полозьями колеях. Было морозно и тихо. Тяжелая темная хвоя старых елей не шевелилась. Зализанные ветрами гладкие сугробы кутали стволы деревьев и почти совсем скрывали придорожный