Прыжок над пропастью. Питер Джеймс
читала имена, выбитые на могильных плитах. Мэри Элизабет Мэйнуоринг, любимая жена, 1889–1965. Гарольд Томас Сагден, 1902–1974. Уильям Персиваль Лидбеттер, 1893–1951. Покойся с миром в Царствии Небесном.
Она подняла глаза на своего спутника:
– Вас привлекает смерть?
Он остановился и показал на могильную плиту Уильяма Персиваля Лидбеттера:
– Знаете, что меня привлекает? Тире. Маленький знак препинания между двумя датами. Я смотрю на чью-нибудь могилу и думаю: тире вмещает в себя всю человеческую жизнь. Мы с вами прямо сейчас проживаем наши тире. Не важно, когда человек родился или когда умер; важно, что он делал между этими двумя событиями. А здесь, на кладбище, мы видим только тысячи безымянных тире, и мне делается грустно.
– По-вашему, нужно выбивать на надгробиях всю биографию умершего человека? А может, какую-нибудь видеоголограмму, представляющую все достижения покойного, которую могут разглядывать посетители кладбища?
– Нет, можно придумать что-нибудь получше, – бросил Оливер, не останавливаясь.
– Вы часто думаете о своей смерти?
– Я стараюсь думать о жизни. Пытаюсь сообразить, как мне поступить со своим тире, чтобы жизнь прошла не зря. Я… – Он вдруг осекся, и они некоторое время брели вперед, не разговаривая. Наконец Оливер нарушил молчание: – Когда теряешь близкого человека, понимаешь, насколько мы беспомощны. Мы запустили человека в космос, мы скоро расшифруем структуру ДНК человека, мы можем на плоту переплыть океан с крошечным эхолотом и скоро, наверное, сможем вызывать дождь по своему желанию. Но многие болезни до сих пор одерживают над нами верх. – Он постучал себя по черепу. – Мы обладаем способностью победить любую болезнь; нужно только найти способ обуздать силу, заключенную вот тут.
– Я тоже так думаю, – согласилась Вера. – Правда, что мы используем лишь малую часть мозга – кажется, процентов двадцать?
– Процентов двадцать от того, что нам известно. Но мы не знаем, что еще заключено внутри нас и откуда мы можем черпать силу.
– Другое измерение?
Они подошли к скамейке.
– Неплохое место, чтобы посидеть, – заметил он. – Вам не холодно?
Вера замерзла, зато благодаря холодному воздуху – а может, обществу Оливера – прошел приступ тошноты.
– Нет, мне хорошо.
Оливер достал из сумки сэндвич с тунцом и, передавая ей, сказал:
– Наверное, лучше было бы пригласить вас в какой-нибудь модный ресторанчик. Но…
– Нет-нет, я рада, что мы пришли сюда.
Вера не шутила. С каждой минутой, проведенной в обществе Оливера Кэбота, ей становилось все спокойнее, уютнее. Он все больше привлекал ее. Она чувствовала себя очень свободно.
Когда она разворачивала целлофановую обертку, снова зазвонил телефон. Она посмотрела на дисплей: вдруг Алек из школы. Но оказалось, что ей снова звонит Росс. Она снова нажала кнопку «Отбой» и бросила телефон в сумку.
– Где вы жили в Штатах? – спросила она.
– В Лос-Анджелесе.
– А в Англии вы давно?
– Семь