Мой единственный. Джоанна Линдсей
нетерпеливо ждал чьего-то появления. Маска незнакомца была совсем не похожа на маску Ричарда. Он счел это хорошим предзнаменованием. Те, которые он видел на балу, были почти неотличимы от нее. Ричард решил попытаться снова.
– Десять фунтов?
Джентльмен повернулся к нему и рассмеялся.
– Вижу, вы совсем отчаялись. Я бы легко согласился, но эту маску купила моя возлюбленная специально для того, чтобы легко найти меня в толпе. Я сказал, что буду ждать в саду, потому что предвидел, что на балу будет ужасная давка.
– Тогда вам не составит труда найти друг друга. Вы ведь узнаете ее здесь?
– Не могу утверждать наверняка. Я ни за что не собираюсь рисковать сегодня.
Поскольку возлюбленная незнакомца опаздывала, но могла появиться с минуты на минуту, Ричард предложил:
– Может, после того, как она придет?
Джентльмен отрицательно покачал головой.
– Не могу. Она подарила мне маску. Вы понимаете, что произойдет, если я отдам ее подарок?
Поскольку никто в саду больше не носил столь идеально прикрывающей лицо маски, Ричард тяжело вздохнул. Остается только смириться и уйти. Возможно, это перст судьбы.
Но молодой аристократ, должно быть, услышал его тяжелый вздох.
– Мою я не отдам, но я пришел с другом. Быть может, он сумеет вам помочь.
Джентльмен оказался человеком слова. Отыскав своего приятеля, он свел молодых людей вместе. Обмен состоялся. К сожалению, новая маска Ричарду совсем не понравилась. Это была дьявольская морда с керамическими рожками. При этом половина лица оставалась открытой. По крайней мере, теперь Габриэлла его не узнает, если, конечно, не встретит того джентльмена, который надел его маску печального клоуна. Нет, эта встреча лишь озадачит Габби. Она видела, как он уходил. Решит, что это случайность.
Завершая перевоплощение, Ричард запихнул свои длинные волосы за воротник сюртука. Он готов был снова рисковать, чтобы увидеть Джорджину… хотя бы издалека. Правда, где-то в глубине сознания гнездилась тревога, не потеряет ли он голову, пустившись в еще большую авантюру, но Ричард постарался от нее избавиться. Он не собирался умирать из-за любви к чужой жене.
Глава седьмая
Свирепое выражение, искажавшее лицо Джеймса Мэлори с самого начала бала, не было мимолетным. Мужчина продолжал злобно сверкать глазами. Джулия никак не могла понять, кто или что могло так взбесить Джеймса. Движимая любопытством девушка пыталась определить, куда он смотрит. Во всяком случае, кто бы это ни был, этот человек должен был стоять где-то рядом с Джулией, на «ее» стороне зала, вот только десятки фигур закрывали ей обзор. Поэтому, когда Кэрол захотелось повести ее к своему мужу Гарри, чтобы познакомить с его другом, Джулия извинилась, сказав, что отойдет на минутку, и стала быстро пробираться сквозь толпу, то и дело поднимаясь на носочки и высматривая, на месте ли Джеймс.
Через несколько минут она оказалась совсем рядом, но опоздала. Теперь Джеймс смотрел только на жену и, нагнувшись, что-то говорил ей. Мужчина