Раффлс, взломщик-любитель (сборник). Эрнест Хорнунг
меня сегодня, и, видит Бог, я должен этим удовольствоваться. Полагаю, что я веду себя неблагоразумно и неблагодарно. Необходимо смириться с тем, что дальше я пойду один. Просто, Банни, ты для меня идеальный напарник. То что надо! Ты только вспомни, как мы сегодня все провернули. Без сучка без задоринки! Как видишь, в этом нет и никогда не будет ничего такого уж ужасного. Конечно, пока мы будем работать вместе.
Он стоял передо мной, положив ладони мне на плечи. Он улыбался так, как только он умел улыбаться. Я отвернулся и, опершись обоими локтями о каминную полку, сжал ладонями пылающую голову. В следующее мгновение еще более дружеская ладонь легла мне на спину.
– Ну хорошо, мой мальчик! Ты абсолютно прав, а я полностью ошибаюсь. Я больше никогда не буду просить тебя об этом. Уходи, если хочешь, и приходи около полудня за деньгами. Мы ни о чем не условливались, но, разумеется, я вытащу тебя из этой передряги – особенно после того, как ты меня сегодня поддержал.
Кровь у меня в жилах вскипела, и я резко развернулся к нему.
– Я сделаю это снова, – сквозь зубы процедил я.
Он покачал головой.
– Только не ты, – ответил он, добродушно улыбаясь при виде моего бешеного энтузиазма.
– Нет, сделаю! – выругавшись, снова крикнул я. – Я сделал это однажды. Я сделаю это еще раз. В любом случае я уже перешел на сторону дьявола. Возвращаться слишком поздно, да я этого и не хочу. Ничто не сможет сравниться с этими ощущениями. Когда я тебе понадоблюсь, можешь на меня рассчитывать!
Вот так мы с Раффлсом объединили наши преступные усилия в мартовские иды.
Костюмированная пьеса
Именно в то время в Лондоне только и разговоров было, что об одном человеке, от которого осталось лишь его имя. Рубен Розенталь сделал свое состояние на алмазных копях Южной Африки и приехал домой, чтобы насладиться им в соответствии со своими представлениями. О том, как он приступил к этому занятию, не забудет никто из читателей дешевых вечерних газет, которые взахлеб повествовали о его изначальной бедности и нынешнем мотовстве, разбавляя эти истории любопытными деталями необычайного жилища миллионера на Сент-Джонс-Вуд. Там он держал настоящую свиту из кафров[3], которые буквально являлись его рабами. Оттуда он выезжал, украшенный огромными бриллиантами на сорочке и на пальце в сопровождении боксера-профессионала с ужасающей репутацией. Впрочем, последний ни в коем случае не был самым мерзким элементом среди пестрой публики, окружающей Розенталя. Так утверждала молва, но также этот факт был в достаточной степени установлен полицией, которой как минимум один раз, но пришлось вмешаться в происходящее в этом доме. За упомянутым вмешательством последовали определенные судебные процедуры, с вполне объяснимым жаром и гигантскими заголовками освещенные в ранее упомянутых газетах.
Вот и все, что было известно о Рубене Розентале вплоть до того времени, когда старый Богемский клуб попал в полосу неудач и счел за лучшее организовать большой
Представители любого негритянского племени на территории Южной Африки.