Колыбель для Ангела. Лев Алексеевич Липовский
не так просто, как мне казалось. Но это и не удивительно – ведь я в этом деле всего лишь любопытный дилетант. Но сдаваться мы не станем. Все, что когда-то, кем-то было написано, непременно должно быть прочтено. Если б можно было оставить раритет до утра, я мог бы с ним еще поработать, переписать тексты и попробовать их перевести. Но, я думаю, это не допустимо?
Фролов смущенно замялся:
– Вы… не подумайте, батюшка, что я вам не доверяю, или еще чего там… Но эта штуковина – вещественное доказательство с места происшествия или, что вполне возможно – преступления. Я просто не имею права – несу за нее большую ответственность. Я и так ведь пошел на нарушение, принеся ее к вам. Лучше я вам ее еще раз принесу.
– Конечно, Юрий Степанович, – согласился отец Алексей. – Ты прав. Я сам все прекрасно понимаю – порядок есть порядок.
Фролов как-то особенно бережно погладил таинственную вещицу. Вероятно, тот факт, что она оказалась такой загадкой даже для отца Алексея, которого он считал умным и разносторонне образованным человеком, вызвал его дополнительное уважение к ней.
– Кстати, – Фролов внезапно оживился, – у меня есть альтернативный вариант. Я сфотографирую его со всех сторон и принесу вам фотографии.
Отец Алексей улыбнулся:
– Я совсем забыл, Юрий Степанович, что мы с тобой живем в век высоких технологий, и в нашем распоряжении имеется множество полезных изобретений. Сделай, пожалуйста, несколько четких снимков.
– Сделаю в лучшем виде, – Фролов самодовольно приосанился. – Я тут по случаю купил сыну новинку на день рождения – цифровой фотоаппарат. Фото получаются – высший класс, как живые. Так что качество снимков гарантирую. Ну, мне пора, засиделся я, а мне завтра ни свет, ни заря – службу нести.
– Спасибо тебе, Юрий Степанович, заранее. Давай-ка чайку на дорожку попьем.
– Благодарю, батюшка, но откажусь однозначно. Время позднее, а мне еще эту штуку в отделение отвезти надо.
– Да, Юрий Степанович, чай – это напиток, не терпящий спешки: засуетился – обварился. Неволить не буду, служба – есть служба. В следующий раз мы с тобой с чаю начнем. Чай у меня матушка заваривает отменный, сам убедишься.
– В следующий раз непременно попробую. А сейчас не обессудьте, – Фролов с искренним сожалением развел руками.
Он уложил раритет в сумку и, попрощавшись, уехал.
Отец Алексей вернулся к столу, положил перед собой листки с переписанными иероглифами и, задумчиво обхватив руками голову, принялся рассматривать древние знаки. Его удручало то обстоятельство, что он не мог прочесть письмена, которыми так увлекался в юности и прочитывал без труда. Он чувствовал, что, не смотря на видимые различия, знаки имели единые корни с древнеегипетскими. Напрашивался вывод, что эти знаки и явились прототипом древнеегипетского письма. Следовательно, и значение их должно быть в принципе соответствующим. Как ему представлялось, необходимо было найти связь между значениями знаков и их расположением в тексте. Что-то вроде ребуса.
«Ничего,