Зона молчания. Алексей Юрьевич Кравец
ства. Начало и конец – это одно целое. Просто пара запутавшихся квантов…
Пролог
Звезды ярко сияли на ночном летнем небе. Тёплая ночь была наполнена стрекотом цикад и сверчков. Однако это не действовало успокаивающе на моё бешено стучащее сердце. Я проводил взглядом удаляющийся автомобиль. Водитель подвёз меня максимально близко к месту, где я вполне могу закончить свою бренную жизнь. Этот прохвост содрал с меня безбожное количество «Крымских мостов», однако теперь я был уверен, что кроме нас с ним никто не узнает о моем прибытии. Даже не знаю, почему мы называем их «Крымскими», ведь на голубой купюре изображён мост во Владивостоке. Я стоял на заросшей просёлочной дороге, в глубине волжских степей. В ножнах на поясе был только старый охотничий нож. А в пяти – семи километрах впереди поблёскивали розовые всполохи Медведицкой зоны отселения, сопровождавшиеся непрерывными перекатами далёкого грома.
Глава первая. Прибытие
До рассвета было ещё несколько часов, однако мне нужно было преодолеть полосу карантина, которую охраняли лучшие подразделения Росгвардии. Я успокаивал себя мыслью, что ветеранов среди них единицы, большую часть наверняка составляют полугодки срочники. Ещё одним большим поводом для беспокойства были дроны. Их шум просто растворялся в звуках ночной степи, но на это счёт я немного позаботился. Заказав на «Али» пару металлизированных «одеял», подобных тем, что использует МЧС при оказании помощи пострадавшим, и, купив берцы на изолирующей подошве, я планировал минимизировать своё присутствие на тепловых мониторах наблюдателей. Ну и главный мой козырь – опыт. 15 лет назад, когда заварушка в Сирии была в самом разгаре, мне, солдату сил специальных операций, «посчастливилось» глотнуть жизни в каменистых ближневосточных равнинах. Спецназ, он и в Африке спецназ…
Хотя, КОМУ я тут вру? Я простой артиллерийский корректировщик, и в свои сорок лет прилично заплыл жирком, после последнего десятка, относительно благополучных лет жизни.
Погрузившись в эти размышления и завернувшись в «фольгу», я бодрым шагом продвигался по заросшему сорной травой полю. Я знал, что ночью высылать пеший патруль военные не будут, а приближение техники я смогу заметить первым. Но в этом и состоял риск. Он заставлял моё сердце трепетать, а тело под плёнкой обильно покрывалось испариной. Мысль о том, ЧТО в этом поле делало пешую прогулку опасной для вооружённого последними новинками патруля. Стараясь не думать об этом, зная лишь то, что в глубине опасной зоны есть люди, я продвигался вперёд, сверяясь с драгоценной отметкой на карте моего смартфона. И будьте уверены – для своего размера она была драгоценной, учитывая её стоимость. Поля постоянно прерывались узкими полосками лесной полосы, которая была прекрасным местом для засады и наблюдения, мне приходилось регулярно останавливаться и внимательно вглядываться вперёд. Я не мог похвастать амуницией. С собой, кроме ножа, у меня было лишь термобелье, продукты на пару дней и остатки наличности. Расчёт был на то, чтобы налегке незаметно проскочить патрули, осмотреться и найти людей. Ещё меня сильно напрягало, что прикрывшись от тепловизоров, я стал поблёскивать как новогодняя ёлка в свете звёзд и молодого месяца. Мысль о том, что военные имеют право стрелять на поражение без предупреждения, добавляли адреналина. Я человек не особо верующий, но крещён и ношу крестик. И в те моменты, когда я приседал чтобы осмотреться, зачем-то непроизвольно теребил его, свисающего из-под расстёгнутого камуфляжа. На чём себя и поймал в этот момент. Да и вообще… С какой целью я тут нахожусь? Месяц назад меня пригласили в закрытый чат абсолютно безопасного и не блокируемого блокчейн мессенджера Криптограмм, в котором передавали слухи о закрытой к посещению зоне. Из неё торговцы контрабандой вывозят предметы, обладающие непонятными науке свойствами, и как я понял, лучшие экземпляры попадают прямиком к власть имущим. Эти предметы дают здоровье, омолаживают и бог знает, что ещё. Hо самое главное – цена такого предмета доходит до цены московской квартиры. Для меня это последняя надежда устроить свою жизнь. Детей у меня так и не появилось, хотя в наше время они далеко не в каждой семье. Да и жена от меня ушла. А в сорок лет жить одному на съёмной квартире, и пить по пятницам с приятелями – это жизненный тупик. Может, виноват кризис среднего возраста? Я не знаю. Но, возможно, мне просто уже нечего терять в этой жизни…
Я присел в очередной раз и почему-то стал пристально обшаривать взглядом перелесок впереди. Возможно, просто потому, что задумался. Пытаться вслушиваться было бесполезно, поэтому глаза привычно изучали местность. Внезапно по спине полоснул холодок – маленькая красная точка на краю лесополосы вспыхнула и тотчас пропала. Я затаил дыхание, и превратился в неподвижную статую. Неужели лазерный указатель? Огонёк мелькнул ещё, и вспыхнул ярче. Я облегчённо выдохнул воздух. Кто-то просто нарушал все уставы и инструкции, затягиваясь сигаретой. Молодёжь зелёная… Прекрасная мишень для снайпера. Я плотнее укрылся «фольгой» и затаился. Красный огонёк, вспыхнув ярче, прочертил дугу, и послышался шум заведённого мотора. Сразу стало легче – они меня не видят! Включились фары военного джипа, затем мощная светодиодная «люстра» на крыше, и машина неторопливо тронулась к следующей точке наблюдения.
Путь