Первый всадник. Анастасия Сиалана
замерла, среагировав весьма живо для человека, что падал в кресло. А вот ангел успел дематериализоваться в энергию и появился уже в углу комнаты, где на него никто не мог сесть. Я выдохнула. Совсем забыла, что он так может.
– Что? – удивилась девушка, оглядываясь на совершенно пустую для ее глаз сидушку. Но вот как-то без огонька она это делала. Будто нехотя.
– Э-э-э… Оно сломано, – быстро нашлась я, – вчера села и грохнулась с него. Так что лучше не надо.
Вирусолог послушно села на кровать.
– Ты хоть не пострадала? – забеспокоилась Люба. Врач – это диагноз.
– Нет, что ты. Все отлично. Просто не ожидала. Может, чаю и перейдем на тортик? – внесла предложение, переводя тему.
– И бусербодик, – пережевывая очередной ломтик колбасы, невнятно попросила Надя.
Точно саранча. Холодильник к вечеру будет девственно-чистым.
С предложением все согласились, и я ушла на первый этаж на кухню ставить чайник и засыпать чайные листья, привезенные отцом прямиком из Индии, в заварник. Однако до места я так и не дошла, замерев на лестнице, поскольку вспомнила, что не уточнила, кто пьет чай, а кто кофе. Да и Люба часто просит зеленый вместо черного. Он, по ее словам, токсины из организма выводит.
Когда я почти вернулась к своей комнате, с целью уточнить, кто что будет, то услышала какое-то подозрительное копошение в соседней. Это была мамина мастерская, где она шила, вязала и делала всякие поделки. Первая мысль была, что Надя решила посмотреть на новые мамины работы, она любила рукоделие, но это предположение умерло с открытой в комнату дверью. Когда я заглянула внутрь, то просто не смогла поверить своим глазам.
Мои девчонки, лучшие подруги чуть ли не с садика, умнейшие и талантливейшие из всех, кого я знала, как заправские вышибалы и мастера кун фу, скручивали в баранку моего ангела-хранителя!
– Вяжи руки, Надя. Он слишком сильный, – тихо выдыхала Вера сквозь зубы, удерживая ноги мужчины.
– Вот же упрямый нимбоносец попался, – кряхтела Люба, сжимая ногами в захвате голову и руку блондина. Прием борцов.
– Ничего. Общипаем, форматнем память и пинка на небо, чтобы не лез, куда не надо, и не защищал, кого не надо, – Вера осклабилась так, будто являлась совершенно не человеком, а чем-то страшным.
А моя Надя, добродушная девочка с булочкой, отточенными движениями связывала несчастного профессиональными узлами из маминых вязальных ниток, собранных из четырех клубков.
– Мамочки… – тихо пискнула.
Тут же на меня уставились четыре пары горящих странной силой глаз.
– Вика, беги! – крикнул ангел, хрипя в ковер, но его быстро утопили лицом в ворс.
– Хватай ее! – заорала Люба.
И я побежала, не дожидаясь действий Нади, что бросила свое дело и намеревалась кинуться на меня. Хотя бы потому что у моих любимых подруг были такие зверские лица, каких я за все семнадцать лет не видела. Как-то сам собой достался ключ, завелся байк, а вот тапочки