В ловушке. Джорджиана Золомон
огонь. Он злился по-настоящему. – Думаете, что какая-то девка, приехавшая из своего Задрыпинска, сможет кинуть меня на миллион? – сквозь зубы, выдохнул Владислав.
– Вы думаете, что я их присвоила себе? – Ева открыла рот от удивления, пропустив мимо ушей обидные слова. – Какой же надо быть дурой, чтобы так подставляться! – воскликнула она. Нет, Виленская никогда не брала чужого, даже если можно было бы, даже если бы ничего не грозило, а тут Гордеев предъявлял ей такое!
– В общем так, – спустя несколько секунд, Влад взял себя в руки и снова вернул на лицо маску непроницаемости. – Я не знаю, брали Вы эти деньги или просто виноваты в недостаче, мне все равно, свою работу Вы не выполнили. Я потерял миллион, который канул сквозь воду, – это, кстати, было сущей правдой, потому как его лучший безопасник уже два дня как бился с тем, чтобы найти хоть что-то, что вывело бы на их след пропажи, но безрезультатно. – И я хочу получить свой миллион обратно.
– Вы хотите… – Ева сглотнула. – Вы хотите, чтобы я отдала Вам их?
– Соображаете.
– Но я… мне… – Виленская запнулась, к глазам подступили непрошенные слезы, которая она едва сумела сдержать. Миллион был немыслимой суммой для нее. Вся зарплата уходила на оплату съемной квартиры, еду, содержание автомобиля и родителей, которым она исправно посылала деньги в Архангельск. У нее не было отложенных денег, не было возможности попросить у кого-то в долг, потому как сумма была слишком большой, ей нечего было продавать. – У меня нет таких денег…
– Разве это моя проблема? – беспристрастно поинтересовался Гордеев.
– Я могу… я могу продать свою машину, но это не даст и половины нужной суммы, мне просто неоткуда…
– Продавайте квартиру родителей, – холодно отрезал начальник. Конечно, перед тем как взять ее на работу, всю биографию Евы прошерстили от и до, поэтому она не была удивлена о том, что босс был в курсе наличия у родителей квартиры.
– Я не могу… – Ева подняла на него влажные глаза. Гордеев как-то странно на нее взглянул, провел рукой по подбородку, словно ему нужно было время для оценки, а затем лишь пожал плечами.
– Нужно было раньше думать. И если нет мозгов работать с деньгами, то нужно было идти в модельки.
Еве часто говорили нечто подобное, мол, с такой внешностью нужно было выйти за какого-нибудь богатого бизнесмена, да жить себе, ни в чем не отказывая, но мало того, что Виленская себя никогда в содержанках не видела, так и эти самые бизнесмены в ее жизни никогда не водились.
– Пожалуйста, Владислав Андреевич, – взмолилась она. – Я ни в чем не виновата, я никогда не трогала чужих денег, и я знаю свою работу! Я исправно выполняю ее уже много лет и никогда не плошала. Да, мне следовало обнаружить не схождения раньше, но прошу Вас, не перекладывайте всю ответственность на меня, мне попросту неоткуда взять такие деньги! Вы ведь можете найти того, кто на самом деле взял их… – Непрошенная слеза все-таки скатилась, оставив мокрую дорожку на правой щеке. Она готова была умолять своего начальника простить ей это упущение, только