На ИВС прекрасная погода. Олег Анатольевич Борисенко
Орджоникидзе, грохотал из КПВТ холостыми патронами.
В него из обкуренной толпы летели бутылки с зажигательной смесью.
Горящий БТР возвращался к училищу, где на него направляли водяную струю из пожарной машины…
Когда пламя сбивали, черный от копоти лейтенант закрывал люк и машина вновь исчезала в конце проспекта.
– Что-то долго нет бэтээра, – проговорил комбат как Илья Муромец, из – под ладошки смотря сквозь клубы слезоточивого газа, к которому войска и толпа давно уже привыкли…
Стоящий рядом капитан показал пальцем в конец проспекта.
Оттуда, как из преисподней, появилась охваченная огнем машина.
БТР летел на всех парах, колеса у него горели, от брони шел черный дым. Горящий бронетранспортер остановился у пожарной машины.
Солдат-пожарный, сидевший за водяной пушкой, пустил струю в несколько атмосфер.
Лейтенант, задыхаясь от едкого дыма, откинув башенный люк, высунулся по пояс и жадно хватал широко раскрытым ртом воздух.
Струя долетела до лица летехи, его щеки надулись, как у хомяка, и задрожали под давлением воды.
Лейтенант, закатив глаза, провалился на дно горящего бэтээра.
Солдат получил по роже от прапорщика. Офицера же, который рыгал, как Змей Горыныч, пенообразователем, пытаясь судорожно захватить глоток воздуха, вытащили из люка и привели в чувство…
Днем на БТР, как Ленин на броневик, взяв в руки мегафон, забрался прибывший специальным рейсом член ЦК КПСС, товарищ Соломенцев.
Он представился, толпа стала его слушать.
Последняя фраза решила судьбу переговоров.
После необдуманной тирады о применении силы, типа: «– Коли не разойдетесь по хатам, то мы вас будем бить, товарищи!!!» – в члена ЦК полетели из толпы камни и оратор кубарем скатился с импровизированной трибуны…
Массовые беспорядки в Орджоникидзе закончились через три дня.
Из Москвы и Тбилиси пришло подкрепление.
Погоняв уставшую от грабежей и погромов толпу, гарнизон перешел к патрулированию. Училище такого погрома не помнило со времен войны; целых стекол почти не осталось, вокруг валялись камни, палки.
Куда бы ни ступила нога курсанта Барсукова, везде слышался хруст стеклянных осколков. Для паренька из глубокой северной провинции такой ход событий был в диковинку…
От министра внутренних дел Николая Анисимовича Щёлокова Олегу, как и всем курсантам, будет объявлена благодарность с формулировкой: «За мужественные и решительные действия при ликвидации массовых беспорядков в Северной Осетии».
Потом, когда министр застрелится, благодарность из личного дела исчезнет, а может, ее просто забудут записать при оформлении офицерского личного дела.
Кто сейчас это объяснит?
События октября 1981 года были первой ласточкой развала большого, нерушимого и сильного государства…
Позже, уже офицером, Барсуков в составе сводных отрядов Внутренних войск МВД СССР метался по стране как по горящему лесу, где то там, то здесь вспыхивали большие и маленькие пожары. То