Голкипер. Нас ведут. Алексей Аимин
проводил взглядом удаляющуюся фигуру, – он не только чужим, он и своим всегда готов это сделать. Ты с ним с этим сукофруктом поосторожней.
– Сам поосторожней, чего на инструктаже с евреями светился? Могли и не взять.
– А я сюда и не рвался. Отсеяли бы и ладно.
Вадим закурил.
– А ты знаешь, Виктор, я ведь и вправду с некоторыми евреями близко знаком, с теми, кто на землю обетованную отправились. Однокашник мой там. В десятом классе дружили, теперь по разные стороны будем… вот так…
В Александрии выгружались ночью. За день подготовились к маршу, за это время успели перекрасить технику в пыльно-желтый цвет и переодеться в форму египетской армии без каких-либо знаков отличия.
На ноги вместо сапог – высокие ботинки со шнуровкой, на голову – кепи. После наших пилоток и фуражек, легкие кепи с длинным козырьком делали лица ребят совершенно неузнаваемыми. Многие из призывников южных республик действительно почти не отличались от солдат египетской армии.
Нашему Дивизиону были приданы зенитные самоходные установки «Шилка» и отделение стрелков-зенитчиков «Стрела-2», а также несколько тягачей.
За ночь был совершен марш-бросок (порядка 200 км.), на заранее подготовленные для нас позиции., причем последнюю треть пути двигались по пустыне, техника вязла в барханах, которые преодолевали под «Дубинушку» и известные подбадривающие выражения.
– Ночь работе не помеха.
– Чтобы силушки набраться, надо правильно питаться
Непорчук бегал от одной завязшей машины к другой, призывая всех еще чуть поднажать и как следует поднатужится.
– Товарищ капитан, – раздался из темноты чей-то веселый голос, – тут от нашей натуги уже весь воздух на несколько километров испорчен.
Раздался дружный смех.
С -125 на марше
– Товарищ капитан, – послышалось от другого борта, – а баня будет?
– Не обещаю. С водой здесь говорят туго, а вот одеколон постараемся выдать.
– Какие уж одеколоны, – когда идешь позади колонны! – вновь вмешался первый, в котором я узнал голос рядового Рябова.
К рассвету мы уже были на своей позиции. Укрытия для людей и техники были выполнены из железобетона, а места пусковых установок обвалованы мешками с песком.
Столовая располагалась отдельно. Вся позиция была огорожена колючей проволокой. Снаружи ее охраняли арабские солдаты, внутри были выставлены собственные посты.
Хотя командир дивизиона доложил командованию о готовности к боевому дежурству, дел еще было непочатый край. Однако все работы по полному развертыванию комплексов были перенесены на ночное время, как в целях сохранения секретности, так и из-за нещадно палящего солнца (это в середине-то марта). И тут поступила команда к приему пищи. Рябов тут же ее прокомментировал:
Чем больше морда и живот
Тем